Я зачерпнула жидкость в горсть и понюхала. От нее не несло растворенными горными породами и никаким ядом. Я плеснула воды в лицо под шлемом, смыла въевшийся после бури песок. Потом напилась из ладоней и потеснилась, пропуская к водопою Фаллона. Он стал шумно глотать, но я уже не боялась себя выдать. Да, те, кого я ищу, здесь проходили, об этом мне сказало освеженное чутье. Но лагеря поблизости не было.

– Джервон!

Я зажала глаза ладонями, сдвинула на затылок шлем и вновь ушла в мысленный поиск. В первое мгновение я ощутила в том, знакомом уже тумане – слабость. Я стала прощупывать… живой, избитый, но без тяжелых ран! Однако стоило усилить связь, чтобы глазами Джервона разглядеть численность и природу врагов, нить снова оборвалась – как мечом обрубили.

Теперь я оценила, что́ мне мешает. Те, впереди, чуяли меня лишь при попытках связаться с Джервоном. Стоило вернуться в себя, восстановить мысленный барьер, и его никто больше не испытывал на прочность. Страх мой улегся, и его сменили другие чувства. Однажды мне уже довелось бороться с Древним злом, отстаивая – любовью – тело и душу человека. Я искала тогда застрявшего в опасном месте моего брата Элина, а ведь мои чувства к Элину, хоть он и разделял со мной кровь и материнское лоно, были бледной тенью любви, наполнявшей меня под взглядом Джервона. Я не из тех, кто легко обнажает душу, но в ту минуту я поняла, как крепко срослись две судьбы – моя и Джервона. И во мне пробудился яростный гнев на то, что разорвало связующую нас нить.

Распознав в себе эту ярость, я погрузилась в нее, черпая в жарком чувстве новые силы. Если страх подтачивал мой Дар, то гнев вооружал его мечом и щитом – оставалось лишь направить его куда надо. Там, у затерявшегося в темноте пруда, я одела себя в невидимую броню, заострила клинок, не подвластный никому, кроме меня. Меч и броня ковались из моего разума и моих чувств – как кузнец выковывает надежный меч из чистого металла.

2 Призрачный охотник

2

Призрачный охотник

Глупо было бы и дальше идти в темноте. Сослепу и я, и Фаллон рисковали упасть, сломать ногу. Как ни сильна была волна нахлынувшего на меня чувства, я крепко держалась за разум и рассудок. Тьма здесь была такой плотной, будто сама земля источала из себя черноту. И даже звезды скрывались за тучами.

Пошарив в седельной суме, я достала горсть черствых, зубы сломаешь, дорожных галет. Обмакивая их в воду, я бо́льшую часть скормила Фаллону, который подобрал с ладони всё до крошки. Потом я усилием воли внушила коню, чтобы он не отходил от меня, пока я подремлю, завернувшись в плащ и забившись между двумя валунами для защиты от знобкой сырости.