– Мама, мои чары не действуют на него. Клянусь, я сделала все, как нужно. Когда ты велела мне испытывать свои силы с другими, в Париже, они подчинялись немедленно. Это не требовало от меня никаких усилий. Но с Джеймсом все иначе. Я старалась, старалась как могла, но ничего не вышло.

Татьяна взглянула на дочь, коварно прищурившись.

– Глупая девчонка. Ты думаешь, будто твои чары бессильны против него потому, что он влюблен в другую. Но я последние несколько месяцев не сидела сложа руки и навела кое-какие справки. Теперь я считаю, что дело в нечистой крови Эрондейла.

– Как это? – робко спросила Грейс.

– Его мать – чародейка, – объяснила Татьяна. – Насколько я понимаю, за всю историю это первый случай рождения у женщины-нефилима живого ребенка от демона. На ней лежит двойное проклятье.

Затем Татьяна глубоко задумалась. Грейс молча ждала.

Внезапно женщина подняла голову и окинула дочь хищным взглядом.

– Жди здесь, – резким тоном приказала она и вышла в коридор. Грейс решила, что мать отправилась в подвал, куда ей самой было запрещено заходить. Она опустилась в кресло у камина, молясь про себя о том, чтобы солнце поскорее село. Ей не терпелось увидеть Джесса. Мать немного смягчалась, когда Джесс приходил.

Буквально через несколько минут Татьяна вернулась, радостно потирая руки. Грейс насторожилась.

– Один из моих покровителей – объявила Татьяна, усаживаясь за письменный стол, – нашел решение твоей проблемы.

– Один из твоих покровителей? – переспросила Грейс.

– Да, – подтвердила Татьяна, – и теперь мы получим абсолютную власть над Эрондейлом. Он будет подчиняться тебе во всем.

Она вытащила из кармана браслет – простой серебряный обруч. Браслет сверкнул в свете канделябра, и Грейс зажмурилась. Татьяна продолжала излагать свой план. Она придумала целую историю: Грейс должна была сказать Джеймсу, что браслет принадлежал ее родной матери и переходил в ее семье из поколения в поколение. Девочка почувствовала, как болезненно сжалось сердце. Однако ощущение это было мимолетным, и она была уверена, что переживания не отразились на ее лице. Татьяна собиралась спрятать браслет в шкатулку, а шкатулку оставить в кабинете; Грейс следовало уговорить Джеймса выкрасть этот браслет для нее.

– В тот момент, когда он возьмет в руки этот предмет, – говорила мать, – он лишится собственной воли. Эта вещь обладает таким могуществом, что одно прикосновение к ней заставляет человека подчиниться его магии.

– Но зачем заставлять Джеймса красть браслет из нашего дома? – удивилась Грейс. – Я уверена, он наденет браслет, если я просто отдам его и скажу, что это подарок.