– Выходит, – продолжала Ариадна, – он согласился наложить защитные чары на Джесса Блэкторна? Возможно, он допустил какую-то ошибку. Ведь предполагается, что это должны делать Безмолвные Братья.

– И поэтому первая руна оказалась для юноши смертельной? Остроумная мысль, – сказала Анна, и девушки переглянулись, сверкая глазами. Они явно наслаждались возможностью вместе разгадывать эту тайну.

А может быть, дело было не только в тайне. Ариадна смотрела на Анну с нескрываемым желанием, это было видно невооруженным глазом, а Анна… Люси показалось, что взгляд ее смягчился, когда она улыбалась Ариадне. Люси никогда не видела Анну такой.

Люси отвернулась и заметила, что Гипатия Векс хитро прищурилась.

– Уходите, Сумеречные охотники, – велела она. – Имя чародея – более чем достаточная плата за серебряную коробочку. В следующий раз, когда Институту понадобится нанять мага, напомните им обо мне.

– О, мы ни за что не забудем, как вы нам помогли, – заверила ее Люси, но мысли ее были заняты Эммануилом Гастом. «Зачем ты вернула меня в комнату, где я испытал невыносимые мучения? Что тебе нужно, Сумеречный охотник?»

Гипатия махнула в сторону входной двери.

– Идите же. Присутствие Сумеречных охотников вредит бизнесу.

Люси наклеила на лицо любезную улыбку и следом за Анной и Ариадной вышла на улицу. Надо быстрей поймать кэб, подумала она – кузина Анна была очень проницательной женщиной, а Люси меньше всего на свете хотелось, чтобы кто-нибудь догадался о ее намерениях.

– Томас Лайтвуд, – холодно произнес Алистер. – Я не такой, как ты.

Томас не в силах был выговорить ни слова и просто смотрел Алистеру в лицо. Он был так уверен в своей правоте. Но Алистер говорил твердо и решительно, во взгляде его не было ни сомнений, ни колебаний. Боже мой, подумал Томас, поднимаясь с матраса; после такого жуткого, немыслимого унижения остается только отвернуться, убежать, забиться в угол. Может быть, спрятаться за канделябром.

– Я не такой как ты, Томас, – повторил Алистер, – потому что ты один из лучших людей, которых я знаю. Ты добр и милосерден, ты похож на рыцаря из средневековой баллады. Ты могуч, храбр и честен. В тебе нет недостатков. – Он невесело усмехнулся. – А я за все время нашего знакомства вел себя хуже некуда. Так что сам видишь, между нами нет ничего общего.

Томас резко поднял голову. Такого он никак не ожидал. Он пристально вглядывался в лицо Алистера, но не видел в черных блестящих глазах ничего, кроме собственного отражения.

– Я вовсе не… – Томас прикусил язык. Да, он был добрым; он знал это. Иногда ему хотелось избавиться от этой черты характера. – Я не это имел в виду.