Корделия отступила, чтобы оценить результат своей работы. Синяки на руке и плече Джеймса не исчезли, но рана от пули превратилась в тонкую белую линию. Она бросила тряпку в медный таз с розовой от крови водой и сказала:

– Я не могу понять одного. Все говорят, что Принца Ада убить невозможно, значит, и Кортана против него бессильна, пусть даже он получит три удара мечом. Ведь так?

Прекрасные глаза Джеймса сверкнули.

– Пока я не могу этого сказать. Но я считаю, что все легенды и пророчества говорят правду, даже те, что противоречат друг другу… особенно те, что противоречат друг другу. – Он протянул руку и взял стило из пальцев Корделии; она удивилась, но позволила ему сделать это. – Ты спросила меня, как я вернулся, открыл ли я какую-нибудь дверь. Нет. Я не сделал ничего подобного. Я не мог. Магнус был прав: я никогда не практиковался в таких вещах с Джемом, никогда не задумывался о том, как открыть двери между мирами в своем сознании.

– Но Магнус был так уверен…

– Я пытался. Я подумал о нашем доме, о кабинете, представил себе обстановку в мельчайших деталях. Но это не помогло. Я словно очутился среди зыбучих песков. – Он положил стило на стол. – А потом я подумал о тебе.

– Обо мне? – недоуменно повторила Корделия.

Джеймс встал с дивана, и теперь ей пришлось поднять голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Она не могла отвести взгляда от его сияющих глаз, пушистых ресниц, решительно сжатых губ.

– Я подумал о тебе, – повторил он, – и мне показалось, что ты рядом со мной. Я видел твое лицо. Твои волосы… – Он поднял руку, заправил за ухо прядь, выскользнувшую из прически, и пальцы его на мгновение коснулись ее щеки. – И страх куда-то исчез. Я понял, что сумею вернуться домой, потому что ты со мной, потому что ты поможешь мне, приведешь меня обратно. Ты моя путеводная звезда, Маргаритка.

Корделия решила, что он, наверное, бредит после ранения, хотя одна из ее исцеляющих рун должна была восполнить потерю крови.

– Джеймс, я…

Пальцы его ласкали ее щеку, шею. Потом он слегка приподнял ее подбородок.

– Мне хотелось бы знать только одно, – прошептал он. – Ты действительно так думаешь?

– Что думаю? – растерялась она.

– Когда я был в царстве Велиала, – хрипло проговорил он, – ты сказала, что я принадлежу тебе.

Корделия смутилась; она не думала, что он услышал ее. Она вспомнила, как кричала, обращаясь к теням; она не видела Велиала, но знала, что он рядом, что он вокруг, что он вцепился в Джеймса мертвой хваткой.

Но нет, видимо, он все слышал. Взгляд его чудесных глаз был прикован к ее лицу; он был прекрасен, как рассвет, и в то же время свиреп, как взгляд хищной птицы. Она, запинаясь, ответила: