Она уже в который раз невольно позавидовала свободе, которой пользовался Мэтью. Кроме него, среди ее знакомых только Анна вела похожий образ жизни и презирала светские условности, но Корделия всегда считала Анну взрослой, зрелой женщиной. А Мэтью был ее ровесником и все равно жил как ему вздумается.

Конечно, его семья была богата; они были намного богаче, чем ее родители и родители ее друзей; в конце концов, он был сыном Консула. Наверное, деньги дают свободу, предположила Корделия; но нет, решила она, поразмыслив немного. Мэтью сам выбрал такую жизнь, и дело было вовсе не в состоянии Фэйрчайлдов. Каждый Сумеречный охотник, бедный или богатый, был связан долгом, но ей казалось, что Мэтью каким-то образом ухитрился разорвать эти узы. Его не тяготили ни долг, ни земные привязанности, ни воспоминания, ни собственность – ничто.

Наконец в гостиной появился сам хозяин с серебряным подносом и посудой для чаепития. Корделия отметила, что он успел одеться. Поставив поднос на столик у дивана, он подал Корделии чашку.

– Ну что, ты оттаяла? – спросил он, придвигая к дивану темно-зеленое бархатное кресло. – Если нет, чай должен тебе помочь.

Она покорно отпила глоток из чашки, а Мэтью бросился в кресло. Она не чувствовала вкуса, но жидкость была горячей и немного согрела ее.

– Да, помогает, – пробормотала она. – Мэтью, я…

– Продолжай, – попросил он, наливая себе чаю за компанию. – Расскажи мне о Джеймсе.

Возможно, Мэтью прав, подумала Корделия, и чай действительно является решением всех проблем. Но, как бы то ни было, у нее развязался язык, и она сбивчиво заговорила:

– Видишь ли, я думала, что у нас все-таки что-то получится… Когда мы стали женихом и невестой, потом поженились… я знала, что Джеймс не чувствует ко мне… того же, что я. Но бывали моменты – так было не все время, но иногда, – когда мне казалось, что его отношение изменилось. Что я ему небезразлична. Потом такие моменты стали наступать все чаще и чаще. Это казалось мне реальным. То есть я так думала. Наверное, это был просто самообман. Это были мои фантазии. – Она покачала головой. – Я знала, я знала, что он чувствовал к Грейс…

– С Грейс что-то случилось? – резким голосом перебил ее Мэтью.

– Она сейчас с ним, в нашем доме, – ответила Корделия, и он испустил тяжелый вздох и откинулся на спинку кресла. – Мэтью, не смотри на меня так, я вовсе не испытываю к ней ни вражды, ни ненависти, – вполне искренне произнесла Корделия. – Поверь мне, это правда. Если она любит Джеймса так же, как он любит ее, все это было для нее мучительно.