В ответ Такухати склонился и прошептал ей на ушко что-то, отчего на щеках юной императрицы вспыхнул румянец.

– Думаю, на этом можно закончить, – объявил Кудо.

Джин встал. Он не показывал своих чувств, но ощущал облегчение, что совещание завершилось. Присутствие влюбленной пары бесило его, остро заставляло чувствовать себя дураком, который упустил собственное счастье. Причем упустил дважды с двумя женщинами.

Одна надежда, что Тэруко согласится дать ему шанс все исправить.

Принц уже направлялся к выходу, когда в раскрытое окно влетел бумажный журавлик. Покружил и рухнул ему на плечо.

Сердце сжало тревожное предчувствие. Джин медленно снял и развернул послание.

Он прочел его. Один раз, второй, третий. Словно надеялся, что на третий раз текст изменит свой страшный смысл.

– Что случилось?

Встревоженный голос Мии вырвал его из транса. Джин поднял глаза.

– Я должен возвращаться в Самхан, – услышал он свой голос. Словно издалека.

– Почему? Что там написано?

Молчать бессмысленно, Такеши Кудо все видел. Он потребует информации от своих агентов и самое большее через час будет иметь на столе полный доклад о произошедшем.

– Император Аль Самхан мертв.

– Твой отец… Джин, мне так жаль! – На лице девушки отразилось искреннее и глубокое сочувствие.

– Тхан арестован по обвинению в убийстве отца, – тяжело произнес Джин. – Сунан и Мин правят в столице, окраина бунтует. Я должен ехать.

Ставни были опущены, отчего в комнате в разгар дня стояли густые сумерки. Сиделка, дремавшая у изголовья кровати, при появлении Джина встрепенулась, вскочила и поклонилась.

– Ваше высочество!

– Оставь нас, – приказал Джин. – Я хочу побыть с женой.

Дверь за женщиной закрылась. Он опустился на край постели, взял Тэруко за руку. Она показалась ему холодной и бесплотной. На запястье под меловой бледности кожей часто билась жилка.