– Послушай… Только не сердись. Я хочу, чтобы ты переехал в другие покои.

– Зачем?

– Я, – под тонким слоем пудры на щечках вспыхнула краска смущения, – я хочу устроить ремонт!

Акио усмехнулся:

– Очень своевременно. У тебя нет других дел важнее, лучшая ученица?

Она покраснела сильнее, а потом сердито вскинула голову:

– Я так хочу! Я императрица, неужели не могу решить сама? Даже в такой мелочи?

Он рассмеялся, немного удивленный ее напором:

– Ладно, ладно. Если для вас это важно, ваше величество. Сегодня же прикажу слугам перенести вещи.

Отчего-то его согласие смутило девушку еще больше. Она отвернулась и потянулась к блюду с лежащей на нем кистью винограда. Медленно отщипнула ягоду. Акио вернулся к бумагам.

– А вот здесь нет ошибок… – Он поднял взгляд и замер.

Мия ела виноград. Губы девушки округлились, охватили крупную – длиной в половину пальца – бледно-зеленую ягоду. Надкусила брызнувшую соком сочную мякоть, облизнулась острым язычком. И бросила на него лукавый взгляд из-под длинных ресниц, словно проверяя эффект.

Маленькая бесстыдница, она просто откровенно провоцировала его! Но это работало. Позабыв о делах и бумагах, Акио следил, как она медленно срывает вторую ягоду, как подносит ее ко рту, поцеловав налитую соком кожицу перед тем, как раскусить.

– Покорми меня, – искушающим голосом предложила девушка.

Не отрывая взгляда от ее лица, он протянул руку, чтобы сорвать еще одну виноградину. Поднес к накрашенным губам. Мия засмеялась и куснула, испачкав ему соком пальцы. Разжевала, снова кинула на него лукавый и дразнящий взгляд, прошлась по ним языком, слизывая сладкие капли с кожи. Акио хрипло выдохнул и втолкнул палец в горячий и влажный рот. Мия охватила его губами, посасывая и лаская, в совершенно недвусмысленном намеке на возможное продолжение.

– Мы же договорились, Мия.

Он выругался и вскочил, ощущая тянущее возбуждение в паху. Да что она творит! Он и так еле сдерживается, чтобы не наброситься на нее. Во дворце нельзя ничего утаить, рано или поздно об их связи узнают. Начнут шептаться слуги, дойдет до вассалов. Ей так хочется, чтобы имя Миако Риндзин склоняли на всех углах, называя шлюхой? А если кто-то умный все же свяжет пропавшую гейшу по имени Мия с внезапно воскресшей императрицей?

Проще потерпеть три месяца, чем потом всю жизнь разгребать последствия собственной несдержанности. Неужели это так трудно понять?

Чтобы избавиться от соблазна, Акио отошел к окну.

Девушка разочарованно вздохнула и поникла. Ее мужчина был прав, она понимала это. Но признавать не желала. Каждый день видеть Акио, вежливо и официально общаться на людях, без возможности даже прикоснуться – настоящая пытка.