— Я их так ненавидела. Я их так…

— Любой бы ненавидел. Они были сволочи. Можешь считать, их боги покарали.

— А моя сестра? Ее тоже… боги? Мою сестру убила я. Это была я.

— Я знаю.

— Отпусти меня. Как ты можешь до меня дотрагиваться… я мерзкая.

— Я тебя люблю.

— Меня нельзя любить. Я гадина. Я ее убила. Своими руками. Я это сделала! И я этого хотела! Я хотела, ясно?! Я это сделала своими руками! Полоснула ей по горлу, а она…

Бран встряхнул ее так, что зубы клацнули. Она вскрикнула, и он изо всех сил прижал ее к себе.

— Я это знаю, — сказал он. — Знаю. Я знаю, почему ты это сделала. И все равно тебя не отпущу. Я не хочу, чтобы ты умирала. Я хочу, чтобы ты жила. У тебя еще все будет. Ты только перестань мстить, перестань верить в призрака. Отпусти себя. Отпусти себя, и он уйдет. Ты ему больше не добыча. Когда ты перестанешь в него верить, он уйдет. Но для этого ты должна жить. Надо жить, родная! Ничто не имеет значения. Только жизнь имеет значение. Надо жить.

— Жить? Зачем… ей жить, — прохрипел конунг.

Улла охнула, съежилась и приникла к Брану. Он отодвинул ее от конунга и загородил плечом.

Конунг поднял голову. Поморщился, сплевывая кровь. Сказал:

— Ну, что? Теперь довольна? Насладилась теперь? Всем нагадила? Всему миру? Или кто еще остался? А меня чего же не прибила? Не успела? Надо было меня прибить, чем мне жить да знать, какую дочь я вырастил… какую тварь я… Ох, гадина… гадина. Кнудова сестра.

— Отец, — прошептала Улла. — Отец, пожалуйста… я…

Конунг завозился и встал на четвереньки, сделавшись похож на большого цепного пса.

— Уходи, колдун, — выговорил конунг. — Я разберусь, а тебе тут нечего. Иди.

Его пальцы ухватились за плечо Фригг. Он тяжело, со стоном, поднялся, застыл, опираясь о статую руками. Волосы почернели и слиплись от крови.

— Отец! — вскрикнула Улла. — Прошу тебя, послушай! Я хотела…

— Молчать, — промолвил конунг. — Я голоса твоего слышать не могу. Ты мертвая. Мертвая. Не смей со мной говорить. Не смей глаз подымать! Как ты еще жива, после всего, что ты… Ну, ничего, сейчас я это поправлю. Иди отсюда, колдун. Пошел вон! Отдавай мне ее! Эта тварь — мой грех, мне исправлять! Я это уничтожу…

— Нет, — сказал Бран. — Нет!