– Я никогда этого не делал, – проговорил он. – Никогда не… я никогда не мастерил клетку для хомяка.
– Расскажи до конца, – прошептала Труди. – Смотри.
Она показала на…
… мальчика – тот облекался плотью. В этом не могло быть никаких сомнений. И краска медленно возвращалась на его щеки.
– … в общем, ты уронил дверцу и придавил хомяка.
– Толстик, – вмешалась Труди, – Его звали Толстик… твоего хомяка.
Пораженный Чарльз воззрился на жену.
Повернув голову, он увидел, что одно из пугал размахивает лопаткой, обнаруженной в ведерке для угля у черного хода. Лопатка ударила двух троллей, и они расцепились, нарушив Цепь Артемиды, – и лучше всего было то, что они находились довольно близко к началу цепи, поэтому все тролли, стоявшие дальше, тут же разлетелись снопами искр.
Труди погладила мальчика пальцем по щеке. Ей показалось, или там была слезинка?
И разве не стало лицо мальчика мягче на ощупь?
– Продолжай, – сказала она.
На следующем фото мальчик сидел у Чарльза на коленях.
– Боже! – выдохнул Чарльз.
– Что такое?