Она закрыла глаза и попыталась успокоить биение сердца, повернулась к мальчику. Её чёрные веки горели, словно вот-вот должны были и впрямь вспыхнуть. Девочка прошептала:

– Давай расскажи мне, чем всё закончилось.

Сказка о Клетке из слоновой кости и Клетке из железа (продолжение)

Сказка о Клетке из слоновой кости и Клетке из железа

(продолжение)

Рассветный карнавал пел сотней глоток в нежной тени локтей Симеона. Когда я вернулась во двор Орфеи, Утешение и Фонарь уже ушли, и мне пришлось идти самой – на звук барабанов и флейт, труб и лир, дудочек и криков, множества голосов. Это было нетрудно. Я обошла высокий фонарный столб, на вершине которого рыба плевалась огненной пеной, и увидела, что на вымощенной улице возле стены полно народа, аджанабцев; разноцветье поймало меня на крючок.

Жонглёры подбрасывали железные кочерги и алые цветы, иногда – детей; глотатели огня делали своё дело; маски надевались и снимались… Я увидела, как Ариозо снял свою шакалью морду на радость маленькому мальчику, но, что было под нею, не разглядела. Художники бросались, как безумные, на спину Симеона, разрисовывая её краской со страстностью спаривающихся цапель; их руки ощетинились яростными кисточками. Сирены размахивали крыльями у стены, украшая её собственными синими чернилами: «Даже в покаянии есть своя красота; да будут благословенны все, утонувшие в океане!»

Певцы толпились возле трубачей и дудочников, высокие и низкие голоса разносились эхом повсюду, и бесчисленные существа выли, причитали, лаяли. Женщина с зелёно-алой головой попугая выкрикивала точное время, а мужчина с маленькой головой волка на плече выл ей в унисон. И танцоры… О, танцоры! Все танцевали, ноги и руки так и мелькали, за прыгунами в толпе я не могла уследить. Аграфена была среди них, танцевала и играла. Но она, пожалуй, выглядела скромно – многие играли громче и танцевали быстрее. Возле фонтана, изображавшего женщину с лисьей головой, из пасти которой капала вода, девушка в алом танцевала с мужчиной в зелёном сюртуке и ногами как у газели. Она обмотала его шею длинными чёрными бусами, а он ласково куснул её за щёку. Рядом с ними резвился красный лев. Пауки прыгали с лампы на лампу, за ними тянулись переливчатые сети. Были ли у кого-то из них иглы вместо лапок? Я не разглядела.

В самом центре площади находился Фонарь. Его развевающийся хвост полыхал, а рядом танцевала Утешение, окружённая колышущимися лентами. Она зажмурила глаза от исступления и проворно ступала среди оранжево-красных перьев, раскинув руки и запрокинув голову. Её чёрные татуировки влажно и ярко мерцали в свете отца. Когда Аграфена остановилась, чтобы срезать растрепавшуюся прядь волос, остановились и они. Утешение, мокрая с головы до ног, подбежала ко мне: волосы облепили череп, как длинные верёвки, кожа была скользкой на вид. Девочка посмотрела на себя и хихикнула.