В былые времена по магазинам обычно отправлялась Мэделин. И в свет выходила она, ведь это у нее были друзья и знакомые; некоторых он знал, а бо́льшую часть – нет. Она предпочитала не говорить ему, да что там – просто не хотела говорить, куда идет и во сколько вернется. Он и не возражал. Ему было хорошо в одиночестве. Однажды в дверь позвонили: какой-то мужчина привел его жену, сказал, что она бродила по улицам, как будто потерялась. К этой минуте Мэделин уже опамятовалась; посмотрела на мужа, закинула голову и пронзительно засмеялась: «Только подумай, Джеймс, я настолько абстрагировалась, что пошла на Мекленбер-сквер, будто мы только что вышли посмотреть, что уцелело после… после…» – «После бомбежки», – подсказал Джеймс. «Да. Но дыма без огня не было, в этот раз». – «Ей бы, наверное, чая сейчас выпить», – дружелюбно произнес незнакомец. В тот день Джеймс мог бы что-то заподозрить, но предпочел закрыть глаза. Мэделин всегда была эксцентрична.

В рецептурный отдел была длинная очередь, его отослали на двадцать минут – на книжный не хватит, а вот Диане Фэби придется задержаться. Он побродил по аптеке, старик с копной седых волос, в мятом плаще. Рассматривать товары для ухода за больными не хотелось, и он незаметно оказался в отделе «Мама и малыш», среди детских зубных щеток в виде веселых зверушек и пачек с прокладками для кормящих. Там на высокой, сияющей стойке болтались пухлые куклы из телевизора: фиолетовая, зеленая, желтая и красная, марионеточные лица-маски улыбались черными глазами и темными ротиками. Все они были упакованы в прозрачные пакеты. Им же дышать нечем, поймал себя на мысли Джеймс, но нет, он не сошел с ума, он рассуждал очень даже здраво, прикидывая в уме, как, наверно, прикидывал бы любой в его положении, на что может сгодиться полиэтиленовый пакет: раз – и все. Куклы казались такими кроткими и глупыми. Он подошел ближе, поглядывая на часы, и прочитал, как их зовут: Тинки-Винки, Дипси, Ля-Ля и По. В круглые животики вмонтированы сероватые, блестящие экраны, на капюшончатых головах – антеннки. Симбиоз телевизора и годовалого ребенка. В оригинальности не откажешь.

Женщина за прилавком – пышногрудая, с волосами, крашенными хной, улыбчивая – сказала, что телепузики очень популярны, очень. «Детки их просто обожают». Показать поближе?

– Давайте, – сказал Джеймс.

Она вытащила Тинки-Винки и По из мерцающей упаковки, ловко нажала им на животики – и они бессмысленно защебетали-запели.

– Знаете, у них ведь у каждого своя особая песенка, простенькая, как раз для малышей. Жми себе, слушай да повторяй – и так без конца. Им нравится.