– Эти джеты совсем оборзели, – отвечает Сандро. – Мы им надрали задницу на прошлой неделе, вот и отлавливают наших по одному. Ну, ничего, мы им нанесем визит…

Сандро сплевывает в раковину кровь из разбитой губы. Раковина ржавая, скособоченная. Трудно представить, что эта квартира и роскошные витрины – один и тот же город.

Видимо, где-то здесь тоже проходит Граница – невидимая Нике, но понятная для всех жителей Вью-Ёрка.

– Ладно, готово, – говорит мама Сандро, сняв пробу гигантским половником. – Давайте к столу, дети!

Громкий голос разносится по всему дому – небось, и соседи сейчас прибегут, думает Ника, но нет, только из глубин квартиры, обгоняя друг друга, несутся еще пятеро – трое мальчиков и две девочки, братья и сестры Сандро. У всех волосы заплетены в длинные тонкие косы, перетянутые яркой лентой или разбросанные по плечам.

Усаживаются за стол. Так тесно, что Ника сидит вплотную к Марине, а с другой стороны ей в ребра упирается острый локоток смуглой девчушки, на вид чуть старше Шурки.

– А вы откуда во Вью-Ёрке? – спрашивает сенёра Фернандес.

– Издалека, – отвечает Марина, – а вы?

– Разве не видно? – Сандро смеется, встряхивая гривой.

Ника смотрит с изумлением: что должно быть видно? Но Марина кивает, словно все поняла.

В тарелку шмякается половник буро-коричневой массы, исходящей паром. Ника так голодна, что, не дожидаясь, пока положат остальным, запускает туда ложку и тянет ее ко рту.

– Ну-ка, девочка, не спеши! – говорит хозяйка. – В вашем издалека, что, не принято благодарить Господа, перед тем как набить себе брюхо?

Марина толкает Нику локтем, и та, покраснев, возвращает ароматную еду в тарелку.

Мать Сандро складывает ладони лодочкой и быстро говорит:

– Господи, благодарю Тебя, за то, что даешь нам нашу ежедневную пищу, сохраняя силу в наших телах, чтобы мы славили Тебя и дальше, день за днем, пока не придет пора Перехода.

– Аминь, – хором говорят ее дети, и тут же кухня наполняется звоном ложек, причмокиванием, хлюпаньем и чавканьем. Сразу понятно, что здесь сидят голодные люди, которых никогда не ругали за то, что они не умеют вести себя за столом.

Ника наворачивает фасоль – ну да, фасоль, после первой же ложки понятно. Кто бы подумал, что может быть так вкусно!

Работая ложкой, Сандро морщится – кажется, ему сломали ребро, и правая рука плохо слушается.