Я просто запуталась, думает Марина. Я запуталась в том, кто наши враги. Когда-то мы верили: враги – это мертвые, но ведь не мертвые приходили к нам с вопросом «Кто убил Орлока Алурина?».

Не мертвые отправили Гошу сюда, в Заграничье.

Но мертвые держат его в тюрьме, а другие мертвые хотят освободить.

И ты ползешь вместе с этими мертвыми, не зная, где твои друзья, и надеешься, что Чезаре действительно настоящий командир, план хорошо продуман, и все сработает – не может не сработать!

Чезаре поднимается. Невысокая фигура теряется на фоне ночи, потом входит в круг фонаря у тюремной ограды. Охранник с вышки что-то кричит, Чезаре отвечает, и Марина разбирает слово «сигарета», а когда охранник перегибается вниз, чтобы кинуть курево и поймать монетку, Чезаре сбрасывает шапку, гирели разлетаются львиной гривой, освещенные ночным фонарем, – и охранник замирает, сначала от изумления и ужаса, а следом – потому что видит в своей груди рукоятку серебряного ножа.

Кто-то забрасывает веревку с кошкой на край стены – и в темноте Марина не узнает фигурку, ползущую вверх. Она слышит рядом учащенное дыхание – Сандро. Для него это, наверное, первый настоящий бой – не уличная драка с джетами, а настоящее сражение.

А для Марины какое? Третье? Четвертое?

Она кладет руку на плечо Сандро, хочет ободрить, но не находит слов. Да и в самом деле, она ведь младше его лет на пять и к тому же девчонка. Вряд ли он хочет услышать от нее слова утешения.

Со скрипом распахиваются ворота.

– Вива либерта! – кричит Чезаре, и все кругом приходит в движение, распускаются цветы взрывов, пистолеты плюются кусочками серебра… Марина бежит вместе со всеми и даже кричит какую-то бесконечную, лишенную смысла гласную, не то «уууууу», не то «аааааа», и наконец перед ней черный провал распахнутых ворот – вот она, тюрьма! – и при новой вспышке она видит справа Лёву – надо же, узнала даже в лихорадочном свете ночного боя, – и Лёва вместе со всеми мчится во внутренний двор, наверное, тоже крича свое «ааааааа» или «ууууууу», неслышное в грохоте битвы.

Мгновение – и яркий свет заливает все вокруг. Стреляйте по прожекторам! – орет Чезаре, а потом пулеметы захлебываются в треске, истошно кричат раненые: охрана накрыла их сверху шквальным огнем. Марина падает, вскидывает винтовку, дважды стреляет в яркое око прожектора, но даже не слышит собственных выстрелов сквозь смертоносный треск и стоны раненых, и кажется, этот бой длится вечность – настоящее застывшее мертвое время, – пока оглушительный взрыв не швыряет в лицо Марине буро-красные осколки, забивая каменной крошкой рот, открытый для победного «Вива либерта!».