– Совет по инвестициям? Они что, стали продавать наркоту?

– Брось. Они, так скажем, получили наследство.

– От кого?

– Шарлотт все тебе объяснит. Сможешь встретиться с ней и выпить после ужина?

– Не знаю.

– Ты хочешь с ней встретиться. – Его трансильванский взгляд явно указывал на то, что мою лодку можно подвесить весьма высоко, примерно туда же, куда облачная звезда привязывала свой дирижабль.

– Ладно.

– Хорошо. Бутылка вина, сады, сегодня в десять.

– Я приду.

* * *

После этого я провел день в обычной бренности перед экраном, где сливалось вместе столько различных хронологий, что времени, казалось, не существовало вовсе. В этом безвременье я лишь сильнее убеждался в том, что пузырь межприливья становился больше и тоньше, а момент, когда он должен был лопнуть, становился все ближе. Но с наступлением зимы всей недвижимости в затопленной зоне предстояло застыть на месте, а с ней и ценам на жилье. Сдерживание волатильности посредством чрезвычайно низких температур было известным феноменом, который был эмпирически подтвержден и получил название «замораживание цен». Определенным трейдерам, приверженным самой волатильности как таковой, это явление не нравилось. О них даже шутили, мол, они готовы прыгать с небоскребов из-за чересчур стабильных курсов на бирже.

Так что бо́льшую часть дня я изучал принципы сноса подводных строений и устройства свай. А ближе к вечеру отправился домой по Ист-Ривер сквозь череду длинных теней и полос серебристого лунного света. Было холодно, и река походила на шлифованую алюминиевую тарелку под свинцовым небом. Пейзаж предвещал приход зимы, и это отвлекло меня от мысли о Джоджо – или, по крайней мере, заставило меня подумать, что я хоть ненадолго забыл о Джоджо. Да и черт с ней. Я свернул на 23-ю и зажужжал к Мету, над которым все еще нависал дирижабль Амелии Блэк, словно огромный флюгер, а вечернее солнце заливало позолоченный купол под ним. Золото против свинца – какая красота! Когда я пропыхтел в бачино, такой уютный в тени сумерек, то ощутил, что нахожусь в лучшем расположении духа, чем когда покидал офис. Вот что творит с человеком город.

Наскоро поужинав в столовой, я поднялся в сады и обнаружил, что Шарлотт уже была там – с Владе и стариком, которого привезли мальчишки, а также с Амелией Блэк, облачной крошкой, и парой мужчин, похожих на бродяг, – мне сказали, что это были кванты из сада, которые пропали, а теперь нашлись.

– В чем дело? – спросил я, принимая от Владе кофейную чашку, наполненную вином.

Шарлотт чокнулась своей чашкой с моей.

– Присаживайтесь, – пригласила она с оттенком председательской деловитости. – У нас есть к вам несколько вопросов.