Затем они пошли вдоль 32-го к Мэдисон, где, еще раз рискуя, свернули налево, и после этого оставалось трудное, но уверенное движение навстречу ветру. Они вернулись к своему зданию, откуда было легче вывернуть налево к 24-му, и остановились под служебным входом, который ранее использовали, чтобы перейти на судно. Владе сообщил своим о прибытии, и многие жильцы Мета вышли помочь оставшимся пассажирам перебраться в здание. Когда «Сизиф» опустел, Айдельба снова вывела его навстречу буре.

– Нам хватит топлива на пять ходок! – крикнула она Владе, когда тот взошел на мостик.

Первый круг занял у них около трех часов, а значит, топлива хватит до следующего дня. Владе задумался, останутся ли к тому времени топливные склады. И что люди станут делать, когда закончатся запасы? Ведь без электроэнергии зарядить батареи не получится.

Итак, к руинам Стэвисента. В Питер-Купер-Виллидж буксир пройти не мог: в узкие каналы рухнуло слишком много старых высоток. При этом даже в самых крупных каналах они не раз задевали днищем груды каких-то обломков, после чего приходилось возвращаться назад и искать другой путь. Но куда бы они ни подались, везде находили людей, отчаянно нуждавшихся в помощи. Так буксир преодолел более-менее прямоугольный маршрут и снова оказался заполнен.

Среди упавших в грязную воду предметов и выброшенных грузов теперь попадались мертвые тела, как людей, так и животных – енотов, койотов, оленей, дикобразов, опоссумов. Нижний Манхэттен служил для этих зверей средой обитания.

– Черт, прямо как прорыв стены Бьярке, про который нам рассказывал Хёкстер, – сказал Владе, не обращаясь ни к кому конкретно и лишь глядя на вспененную воду. – Город тонет в мусоре!

В этот момент он находился на мостике, но его все равно никто не слышал – даже он сам. Либо никто не удосужился ответить. Айдельба сосредоточилась на управлении судном и зданиях, которые они миновали. То, что ей показывали сонар и радар, было важнее, чем то, что плавало у поверхности.

– Собирай, что сможешь, – сказала она чуть позже, и он понял, что она все слышала. – Потом разберутся.

Владе сумел лишь кивнуть и выйти наружу – помогать людям забираться на борт и уводить раненых в каюты.

Пока находился на носовой палубе, крепко держась сам и затаскивая людей из окон домов, Владе заметил двух мужчин, которые подплывали на куске навеса справа от ряда зданий. Если бы они встали на своем плотике, им едва хватило бы высоты, чтобы достать до Владе, который мог подхватить их и затащить на борт. Поняв это, они поднялись. Буксир направлялся на запад по 29-му каналу и вот-вот собирался повернуть на Лексингтон-авеню, поэтому Айдельба уже набирала скорость, подаваясь вправо, чтобы получить возможность выполнить левый поворот. И как только Владе нагнулся, чтобы ухватить протянутые руки мужчин, слева в буксир врезалась большая волна – вероятно, поднявшаяся после падения дома, в любом случае достаточно массивная. Из-за этого буксир впечатался в угловое здание, с различимым ударом прибив обоих мужчин к стене. Буксир прижался к зданию, и Владе, едва успевший выровняться, чтобы самому не пострадать при столкновении, поднял взгляд на Айдельбу, отчаянно замахал руками и закричал ей, чтобы поворачивала налево. Сквозь лобовое стекло мостика Владе увидел, что она тоже за всем этим наблюдала и теперь пыталась выкрутить руль, чтобы выполнить поворот. Сам он ощущал, как вибрировали, сопротивляясь ветру, судовые двигатели.