Кира осталась стоять, как и Фалькони. Он тоже ощущал пристальное наблюдение военных.

Долго ждать не пришлось: дверь распахнулась, и вошли четверо – два морпеха (они остались у входа) и два офицера.

Капитана легко было узнать по шевронам на форме. Среднего роста, смуглый, к вечеру у него на подбородке пробилась щетина, и вид был затравленно-возбужденный, как у человека, не спавшего толком уже несколько суток. Его лицо показалось Кире чересчур симметричным, идеальным, словно у ожившего манекена. Потом она сообразила, что у капитана искусственное тело.

Второй офицер был, по-видимому, помощником. Худой и гибкий, с тяжелой челюстью, на впавших щеках морщины – словно шрамы. Коротко подстриженные волосы далеко отступили со лба, глаза горели хищным желтым огнем – тигриные, не человеческие.

До Киры доходили слухи о солдатах, согласившихся на генетическую модификацию, чтобы лучше видеть в бою, но до сих пор она не встречала никого с такими глазами.

Акаве обошел стол и сел на единственное кресло с той стороны. Знаком пригласил гостей:

– Садитесь.

Помощник остался стоять, спина напряженно выпрямлена, как по стойке «смирно».

Кира и Фалькони повиновались. Кресла оказались неудобными, жесткими, без наполнителя.

Акаве скрестил руки и оглядел гостей с чувством, близким к отвращению:

– Черт побери! Ну и жалкая же вы парочка. Вы со мной согласны, помощник Койич?

– Да, сэр, согласен, сэр! – подхватил желтоглазый.

Капитан кивнул:

– Вот именно, черт побери! Слушайте меня внимательно, мистер Фалькони и мисс как-вас-бишь. Мне с вами рассусоливать некогда. У нас тут инопланетное вторжение по полной программе, мой корабль поврежден и нуждается в ремонте, а командование черт знает почему надирает мне задницу, требуя, чтобы я переправил всех, кто с «Валькирии», на «Выыборг» – вчера. Они обозлились, когда вы изменили курс и отправились на «Мальперт» вместо Руслана, но вам этого было мало. Вы забрались на корабль медуз и разворошили осиное гнездо. Я знать не знаю, чего ради вы все это проделали, и даю вам ровно тридцать секунд, чтобы объясниться, – если вам есть что сказать.

– Я понимаю язык медуз, – сказала Кира.

Акаве дважды сморгнул и ответил:

– Что-то сомневаюсь. Осталось двадцать пять секунд. Время идет.

Кира вскинула голову: