2

2

К тому времени, когда Воробей объявила перерыв, Кира обливалась потом, валилась с ног и умирала с голоду. Устало не только тело: так долго бороться с чужью было вовсе не легко. И нельзя сказать, чтобы этим попыткам сопутствовала удача, – вот что больше всего огорчало Киру.

– Это только начало, – сказала Воробей.

– Зря ты так рисковала. – Кира утерла лицо. – А если бы ты пострадала от Кроткого Клинка?

– Пострадавшие уже есть, – отрезала Воробей. – Я лишь о том хлопочу, чтобы это не повторилось. Мне кажется, мы рисковали как раз в меру.

Кира зыркнула на нее:

– Видимо, в своем отряде морпехов ты была общей любимицей.

– Я тебе расскажу, как это было. Как-то на тренировке оказался с нами тупарь из Мира Стюарта. Берк его звали. Мы проходили практику на Земле – ты на Земле бывала?

– Нет.

Воробей слегка пожала плечами:

– Безумное место. Красивое, но полно всяких существ, которые готовы тебя убить, куда бы ты ни пошел. В точности как на Эйдолоне. Словом, мы отрабатывали стрельбу в ручном режиме. Без имплантов, без дополненной реальности. Берку поначалу не везло, потом он поймал волну и начал поражать мишень за мишенью. И тут – бам! – ружье заклинило. Он попытался передернуть затвор, ничего не вышло. А этот Берк вечно кипел, как перегретый чайник. Он ругался, он топал ногами и так озверел, что швырнул ружье в грязь.

– Даже я сообразила бы этого не делать, – вставила Кира.

– Вот именно. Начальник огнестрельной подготовки и трое сержантов налетели на Берка, словно всадники апокалипсиса. Они ему чуть башку не оторвали, а потом велели подобрать грязное ружье и маршировать с ним через весь лагерь. А позади лаборатории висело гнездо шершней. Тебя шершни когда-нибудь кусали?

Кира покачала головой. С пчелами ей на Вейланде сталкиваться довелось, и не раз, но не с шершнями – их разведение не одобрил местный совет по терраформированию.

Легкая улыбка искривила губы Воробья.

– Это крошечные пули, заряженные ненавистью и злобой. И кусаются пребольно, засранцы. Берку велели встать под гнездом шершней и ткнуть в него ружьем. А потом, пока шершни пытались зажалить его насмерть, ему велели разобрать ружье, почистить по всем правилам, собрать заново – и все это время рядом стоял сержант, с головы до пят защищенный бронескафандром, и орал: «Ты еще злишься? Ты еще злишься?»

– Это… как-то чересчур.

– Лучше помучить людей во время подготовки, чем получить морпеха, который теряет самоконтроль под пулями.

– И помогло? – спросила Кира.