– Я была могильщицей из Лощины, потому что это было необходимо и уважаемо, – прошептала я. – Я боялась, что если я не буду нужна им, они не захотят, чтобы я была с ними. Я боялась, что, если я не соглашусь на работу, которую они считают неприятной, они будут ожидать от меня большего, чем я готова дать. Пока они нуждались во мне, они не нарушали мои границы.

Алистер провел языком по губам, пристально глядя, как его пальцы скользят по моему плечу. Он накрутил прядь волос на палец.

– Моя мать не спасла бы меня, если бы я не был грехоосененным. Она позволила бы моему отцу меня убить.

Он сказал это с такой уверенностью, что у меня перехватило дыхание. Он знал, что так и было бы, и знал, что я пойму боль человека, которого обманывали и не понимали родители. Я хотела жить в комфорте и спокойствии, быть с тем, кто точно знал, что я думаю и почему. Я хотела делить простыни и ложиться спать с человеком, который понимал бы, почему я ставлю свою работу выше себя. Я хотела дружбы и понимания, разговоров, таких долгих, чтобы у меня болело горло и наполнялось сердце. Я не хотела ничего усложнять.

И меньше чем за день я все испорчу.

– Нам нужно отдохнуть. – Я выскользнула из-за стола. – Пойдем к тебе?

Он позволил мне вести его и не отпускал мою руку. Нас не преследовали тени, и мы не встретили в коридорах никого, кроме солдат Уирслейнов. В комнате Алистера было тепло и душно, воздух был застоялым, несмотря на то слуги держали ее в чистоте. Алистер ускорился и открыл одну из щелей в потолке. В его комнатах не было окон.

Я сбросила туфли. Алистер сел на кровать, положив локти на колени и подперев подбородок руками. Он смотрел, как я расстегиваю пуговицы своего пальто и как позволяю ему скользнуть на пол, а потом схватил меня за бедра, развернул и уложил к себе на грудь. Я натянула одеяло на наши ноги.

– Ты избегала меня, – мягко сказал он и накрутил прядь волос у моего виска на палец. – Почему?

Давление в моей голове ослабло, но я не могла быстро придумать, что сказать – и при этом не солгать.

– О, Лорена Адлер, – прошептал он, и от его слов в груди у меня все сжалось, – что ты задумала?

Он провел пальцем по центральной линии моей головы и разделил мои волосы на две ровные части. Я снова вздрогнула.

– Молчишь? – спросил он.

Я положила голову ему на правое плечо и посмотрела на него.

– Почему ты спрашиваешь?

– Мне любопытно, – сказал он, обнимая меня. Он перебросил мои волосы через плечо, переплел наши кончики пальцев и прижался щекой к моей щеке. – Ты была занята. Не слишком ли сильно, чтобы предположить, что я хочу обсудить какой-то проект, который тебя занимает?