Кестель подумал о том, насколько же она странно ведет себя, смотрит на него и не может поверить в то, что это он убил всех, кого она любила.

– Иди, – велел он.

Она встала. В дверях кухни появился корчмарь, посмотрел и отвернулся.

– И ты не пойдешь за мной? – спросила она.

– Ты спрашиваешь о том, погонюсь ли я за тобой? Нет, я останусь здесь.

– И позволишь себя убить?

– Да, позволю, – подтвердил он.

– Тогда я должна уйти как можно скорее. Хочу быть подальше, когда это произойдет.

Да, так и надо. Кестель хотел, чтобы она испугалась как можно сильней, – и выжила. Хотел Кестель этого не только потому, что в Лабиринтах взялся спасать ей жизнь.

– Убегай. Спасайся. Ты – последняя в роду.

– Да, уже несколько дней как последняя.

– Несколько дней? – с удивлением спросил Кестель.

Она снова коснулась лица дрожащей рукой.

– В Арголане казнили того, кто был одним из нас, хотя уже давно не жил с нами. Я не хотела его знать, и никто не хотел, потому его и выгнали. А он все же нашего рода, хотя и проклятый.

– И как его звали? – спокойно спросил Кестель, хотя уже знал ответ.

– Брандак Буртай.

Он взял девушку за руку. Та дрожала.

Так, а вот сейчас пугать сильнее уже не надо.

– Тебе уже ничего не грозит ни от Арголана и ОвнТховн, ни от меня – но ты по-прежнему боишься. Кого же?

Она стиснула зубы.