Офелла сосредоточилась, затем тряхнула головой.

– Его нет.

– Он должен быть, раз снял охрану с Кестеля.

Офелла задрожала, затем тихо вздохнула, безучастно глянула на товарок и вдруг, обессиленная, уселась на траву.

– Я его не ощутила, но это еще ничего не значит, – глухо произнесла она.

– Конечно же, его там нет, – буркнула Аталоэ. – Это же вонючий крысеныш, он не осмелится выползти из норы. Что происходит?

Офелла поморщилась, стиснула зубы, встала и решительно зашагала к лесу. Аталоэ хорошо знала Офеллу и сразу поняла, что дела обстоят не лучшим образом.

– Что такое?

Офелла не ответила. Аталоэ догнала ее, схватила за руку.

– Ответь!

Та задержалась, гневно глянула.

– Я должна была догадаться сразу, когда он признался в том, что мозаика вросла в его тело. Потому он и был такой нечувствительный к магии, а я все не могла пробить его защиту. Потому он и был бессмертным… Это всего лишь мозаика. Она и охраняла сервисанта. А когда он ее выковырял, все и закончилось.

– А заклятия ВанБарта? – спросила Аталоэ.

– Не было никаких заклятий.

– Никаких?

– Разве что простое указание цели в самом начале, чтобы Кестель смог отыскать первый элемент. Затем уже магия исходила от частей мозаики. ВанБарт – отнюдь не великий маг, до нас ему как до неба. Потому он запрятался в нору и сидит очень тихо. Один раз он сумел сотворить шедевр, ни на что большее его не хватит. Если бы не театр с отравой и заклятиями…

– Столько иллюзий и хитростей…

Обе умолкли. Подошла Марисса и молча встала рядом.

Затем они пошли к деревьям. Офелле требовались деревья и их мощь. Лес встал впереди черной шумящей стеной. Женщины шли не торопясь. К чему уже спешить? Аталоэ задумалась.

– Я все время думаю о том, что Кестель обнаружил в башне, – вдруг сказала она.