Хамси придержал коня. Остальные тоже приостановились. На лес спускались сумерки, нужно было зажечь факелы.

– Они нас заметят, – буркнул Вардо, назначенный быть правой рукой Хамси, но пока только мешавший, а не помогавший.

– Они не успеют удрать. Зажигай!

Вардо высек огонь и зажег первый факел. От него зажгли другие.

– Не щадить никого, – объявил Хамси. – Вплоть до собак!

Вардо фыркнул.

– Если не нравится, то чего ж ты пошел сюда? – осведомился Хамси. – Ты меня не доставай, а то и тебя, как тех собак.

– Я не стану убивать детей!

– Ты будешь убивать всех. Они дерутся все, и до последнего.

– Они же безоружные.

– Так это не битва, а казнь, – напомнил Хамси.

Каратели опустили забрала, выкованные наподобие черепа. На этих стальных черепах заплясали отблески пламени. Хамси дал знак, и ехавший поблизости знаменосец развернул тряпку – штандарт отряда. Герб на нем – тоже череп, такой же, как и забрала. Тряпку прикрепили на копье, и она затрепетала на ветру.

– За мертвую голову! – рыкнул Хамси и пришпорил коня.

От сотен копыт загудела земля.

Когда они двинулись, лес умолк, а вокруг места, где только что стояли каратели, вставали укрытые тенями могучие воины. Воины выходили из-за деревьев. Из-под обшитых листьями и корой накидок выглядывали зачерненные землей волчьи маски.

Каратели ворвались в деревню, и факелы в их руках были словно адский огонь.

Трещал огонь, грохотали копыта, шелестела вылетающая из кожаных ножен сталь. Но сами каратели молчали. Упыри убивают молча.

Первые факелы упали на соломенные крыши. Всадники неслись меж хат, следом вспыхивало пламя. Огонь занимался и с другой стороны деревни, атакованной второй группой всадников. Они топтали и жгли все на своем пути, валили плетни, срывали крыши с сараев, разбивали оставленную на порогах посуду.

Каратели озирались, высматривали убегающих в панике перепуганных хунг, воздевали мечи, должные

упасть на тех, кого пришли карать, но не увидели никого. Никто не убегал.