— Современное общество бросает церковным догматам свои вызовы, — говорил он. — Все больше наших молодых братьев и сестер теряют веру в мудрость Великого Зверя, призывающего нас к целомудрию, почитанию семейных ценностей и традиций и послушанию. То, что прежде было пороком лишь юных неокрепших умов, теперь стало бедой целого поколения. Я каждый день вижу вокруг себя бестий, которые отдают предпочтение сиюминутным эгоистичным удовольствиям, не думая о благе и выживании нашей расы и сохранении нашего наследия. Наш пресветлейший Иерарх, мир его памяти, слишком сильно верил в силу воли каждого отдельного индивидуума и его внутреннее стремление к праведности, которое может и должно пересиливать мирские искушения. Его идеалистические верования и убеждения стоили нам нескольких упущенных десятилетий, которые мы могли потратить на то, чтобы вразумить общество и напомнить ему о необходимости блюсти собственную чистоту. И, говоря об этом, я хотел бы передать слово моему ближайшему соратнику в борьбе за правое дело, благодаря исследованиям и праведному рвению которого, я считаю, мы сделали важный шаг для предотвращения дальнейшего сокращения численности нашей расы.

— Да быть не может! — вырвалось у меня, когда я увидела того, кто занял его место.

Отец Евгений, как всегда прилизанный и одетый с иголочки, поклонился кардиналу, принимая от него право говорить с кафедры, и затем окинул долгим удовлетворенным взглядом собравшихся перед ним священников.

— Мои дорогие братья, — торжественно и высокопарно начал он. — Я безмерно благодарен Великому Зверю и Его Святейшеству за право говорить с вами о столь первостепенно важных вещах. Много лет я занимался своими исследованиями в попытке найти корень тех бед, что обрушились на наш род. Пытался разобраться в причинах Грехопадения, что ознаменовало собой конец Чистых дней. И чем больше времени я проводил за изучением древних манускриптов и первых изданий наших священных книг, тем сильнее крепла моя уверенность в том, что все дело в нарушении воли Великого Зверя, что своей милостью для каждого из нас избрал единственного суженого. Ибо каждому альфе будет даровано по омеге, что завершит его и сделает цельным, и возвысятся они оба в познании своем, ставши подобными богам. — Он сделал выразительную паузу, а я ощутила странное царапающее дежавю, как будто уже слышала эту фразу практически дословно. — Все вы здесь слышали об истинной связи, что в последние века стала таким же редким явлением, как по-настоящему праведная омега. Немногие мои братья изучали сей любопытный феномен, считая его чем-то из разряда мифов или статистической погрешности, в то время как по всем нашим канонам давно пора возвести его в ранг чуда и воспринимать соответственно. Потому как именно истинная связь есть ответ на все наши вопросы и молитвы. По моему глубокому убеждению, Грехопадение есть не что иное как самовольный и дерзкий отказ от ее величайшего дара. Не удержавшись от соблазна, омега, соединенная божественной волей со своим альфой, вступила в греховную связь с другим, тем самым осквернив себя и весь наш род…