— Всего секунда, — негодовал Мьямер, рванув края бинта, — и все было бы кончено.

— Не все, — возразил Агроэлл Летняя Флейта.

Он держался у полок, присыпанных пылью, и время от времени обводил глазами союзников.

— Неугасимая Звезда по-прежнему у него, — напомнил он. — Слышали угрозы пленных гвардейцев и того, м… командора Дориана? Колдуны Брегона с минуты на минуту вскроют сундук, преподнесенный ему у Скверных Водопадов Тэль-Фосс. — Его голос затвердел, резанув стеклом. — Против судьбы не устоять. Гелиополь падет в любом случае.

Эльфы с ужасом прислушались к словам мудрого валларро. В запале битв и сражений, они напрочь позабыли о всемогущей короне Первого эльфийского короля, бесчестно захваченной проклятым сыном Теобальда где-то на полпути от Мертвых гор к Ночной Стране.

Но тут штаб наполнил мягкий, мелодичный голос:

— Не в этот раз.

Перворожденные обернулись. Через маленькое оконце лился утренний свет, от чего красивое серебристое лицо Остина лучилось светом.

— Не в этот раз, — повторил он. И впервые за много скорбных дней улыбнулся. — Брегона ждет большое разочарование.

* * *

Сине-фиолетовые стебли люпинов в треть эльфийского роста с жалобным стоном ломались под эльфийскими сапогами. Всюду мелькали озлобленные гвардейцы, прикрытые бархатными плащами; слева выли раненные наемники и пронзительно ржали кони.

Не внимая ни крикам, ни стонам, Гелеган, сын Хебейла из рода Черных Соколов сгорбившись и сжавший, как старец из древних сказок, спешил в алый с серебром шатер Его Величества, сверкавший на холме в рассветных лучах. Злые глаза герцога блуждали по огромному лагерю, разворошенному ночной вылазкой гелиопольской кавалерии, а тонкие сухие губы шептали проклятья.

Над ухом визгливо зарычали — темный эльф дернулся и отскочил. Хрустя влажным клевером, пробежали двое орков-степняков с носилками — заметив Гелегана, один из них сверкнул злобными, ненавидящими глазками.

Из боковой палатки выскочил гладиатор-гермероссец и что-то поспешно запихнул за пазуху. Он бросился к чужому хадбану, вскочил в седло и бросился на запад. Выскочивший следом орк-аллеурец с окровавленной повязкой на голове, заверещал на всеобщем:

— Держите вора! Он стащил у меня золотое кольцо и сапоги!

В южной части лагеря поднялся вой. Несколько степняков вскочили в позолоченные седла и поспешили за вором вопящей «тучей».

Гелеган поморщился и сильнее натянул капюшон — жемчужные волосы щекотнули шею. Как он устал от грубости невеж и варваров, собранных в «великое» войско короля. Как измучился их тупостью, неотесанностью и дикостью.