Келси тоже накрыло ощущение потери, столь великой, что все увиденные чудеса померкли. Ее пение перешло в рыдания. Но она не стала тянуться к камню, которым никогда не стремилась обладать, но с которым сроднилась.

Теперь поле битвы между Светом и Тьмой приобрело более четкие очертания: одна часть страны оказалась резко отсечена от другой. Темные участки становились все темнее. Но самоцветы, ставшие солнцем этого мира, продолжали вращаться. И там, куда падали искры, Тьма отступала. Но в то же время селения опустели и превратились в руины, и сам облик страны изменился. Горы танцевали под печальную музыку самоцветов, поднимались, меняли очертания. И лишь в немногих местах продолжал сохраняться свет, яркий и чистый.

Келси знала, что смотрит сейчас на то, что уже произошло, и что такова была судьба этой земли. Но она не видела там людей – лишь свет самоцветов то разгорался ярче, то тускнел. И теперь этот свет снова начал усиливаться, как будто чем быстрее вращались камни, тем больше Силы они притягивали.

К воодушевлению Келси, она увидела, как одна тень развеялась, а другая внезапно разлетелась на кусочки, как будто она была осязаема и ее можно было разбить.

А потом…

Из-за колонн на другой стороне этого мира-миниатюры ударил яростно-красный луч; он хлестнул по вращающимся кристаллам самоцветов. Их ясный свет потускнел. Что было белым и золотым, сделалось красным и потемнело. Тени на поверхности мира осмелели – стали собираться вместе, шириться, поглощать все больше и больше земель. Келси отчаянно вскрикнула; она осознала, что, лишившись камня, открыла путь Тьме и та жадно ухватилась за предоставившуюся возможность.

Девушка опасно перегнулась через край котловины с миниатюрной страной и попыталась схватить сам камень или носящиеся в воздухе концы цепочки, но до них было не дотянуться. Она услышала крик Витле и увидела, что колдунья рухнула на землю и теперь пытается коснуться вершины одной из гор внизу.

– Ко мне!

Келси не знала, выкрикнула ли она это вслух, или все ее тело послало этот призыв. Она направила всю свою Силу во вращающийся самоцвет, как уже делала прежде. Камень никогда не принадлежал ей, никогда не был ее по праву, но прежде он служил ей, и теперь Келси твердо вознамерилась не допустить, чтобы он потерпел поражение и сгинул во Тьме.

Она сконцентрировала на этом все свои мысли, всю волю. Она видела, что камень вращается, как и прежде, и намерена была удерживать эту картину в своем сознании, что бы ни произошло. Камень должен вращаться, потому что, если он запнется, всю его Силу поглотит Тьма и возрастет от такого пиршества стократно. Она не позволяла себе ослабить усилие воли, она повелевала…