Лишь некоторое время спустя он перевёл взгляд на внучку и нехотя добавил:

— Саша мне помогла. Ещё помнит кое-что о море.

Днём они с дедом провели несколько часов, рыбача у скалистых Фриульских островов.

Саша была в шаге от того, чтобы отказаться от предложения деда. Ночь, которую удалось проспать лишь благодаря снотворному, не принесла чувства свежести и обновления — в голове и животе присутствовали с утра всё те же неприятные ощущения, что и с вечера. Лишь одно заставило её пересилить себя — выражение неподдельной сухопутной тоски в глазах деда, которое сразу же сменилось воодушевлением при мысли, что его сейчас ждёт, в кои-то веки, встреча с родным морем.

Она была рада, что согласилась. Променад по посёлку в сопровождении пары телохранителей, стаи назойливых дронов и заинтересованных взглядов прохожих сложно было назвать приятным, хоть и славно было взглянуть столько лет спустя на здание своей первой школы, и на улицы, где она в детстве гоняла на велосипеде и играла с одноклассниками. Но едва они отплыли на дедовом катерке от берега — как прохладный бриз, ласково треплющий её по щекам, брызги волн и крики морских птиц привели её в чувство. Возиться в одиночку со снастями, слушая подсказки деда, восседавшего на своём раскладном кресле и довольно зажмурившегося от зимнего солнца, было непросто в её нынешнем потрёпанном состоянии. Но это были приятные усилия, когда вместе с по́том из тебя выходит накопившееся психологическое напряжение, а мозг освобождается от мусора.

— Хм. Правда? — удивился дядя, с уважением покосившись на племянницу.

— И как только у тебя хватает на всё сил?! — с искренним восхищением воскликнула его спутница.

«А они здорово смотрятся вместе» — подумала про себя Саша, отмечая, с какой неподдельной нежностью Гюль Расули, черноглазая афганка с длинными кучерявыми волосами, смотрит на дядю. 43-летняя Гюль была младше Дюка на 24 года, но в остальном эти двое были очень похожи. Как и дядя, Гюль всю жизнь проработала в системе ООН, будучи сейчас одной из инспекторов Совета по правам человека. Как и он, она имела за плечами неудачный брак. Они были давно знакомы по работе и испытывали взаимную симпатию, но лишь в этом году решились наконец сойтись.

Глядя на то, как в её обществе посвежел и повеселел дядя, для которого потеря единственного сына стала тяжким ударом, Саша от всей души пожелала: «Хоть бы у него получилось снова». Гюль была в возрасте, в котором всё ещё можно попробовать завести ребёнка, имея доступ к достижениям современной медицины. А дядя был ещё достаточно молод и энергичен, чтобы суметь его воспитать. Если это произойдёт — может быть, когда-нибудь с лица дяди исчезнет тень, появившаяся более года назад после того, что случилось с Энди. «Может быть, когда-нибудь» — повторила она про себя, мысленно переносясь на второй этаж, в мамину комнату, которую бабушка Лара продолжает заботливо поддерживать в прежнем состоянии даже столько лет спустя. Она вряд ли способна была осознать всю глубину горя, которое испытывает родитель, потерявший ребёнка. Она знала лишь то, что даже в такой ситуации можно найти в себе силы жить дальше. Ведь нашла же их бабушка.