Новый порыв ветра обдал их брызгами, смешав солёную морскую влагу с двумя скудными слезинками, выступившими на глазах суровой, а временами и жестокой воительницы.

— Спасибо тебе. — утирая лицо, поблагодарила Цера. — Я наверно пойду. — и поддавшись внезапному порыву, обняла его.

Старый моряк ответил на её объятья и похлопал по спине. В этом не было ничего, кроме дружеского утешения, только этого не знал Гамала, в поисках Церы вышедший в этот момент на палубу. Ему тоже не спалось, и он, после долгих размышлений, решился объясниться с ней. Вид обнимающейся парочки словно ножом полоснул по сердцу — ему стало нестерпимо больно.

— Иди. — сурово велел Багосар женщине. — Похоже, мне предстоит ещё один серьёзный разговор.

Цера обернулась. Что-то холодное упало вниз живота, делая непослушными ноги. Она отпрянула от мужчины и опрометью бросилась обратно в каюту, не посмев взглянув на шамана. Гамала мрачно проводил её взглядом до двери, и подождав немного, удостоверившись, что она вернулась в каюту, обернулся к Багосару.

Моряк с досады поджал губы — он чувствовал себя по-дурацки. Объяснять влюблённому мужчине, заставшему свою подругу в объятиях другого, что ничего не было, представлялось глупо. И всё же стоило попробовать — хотя бы ради Церы. Багосар даже немного позавидовал бывшему шаману, но отбросил эти мысли — у него есть другая женщина, имя которой Бестия.

— Тебе будет нелегко с ней. — повернувшись к нему спиной и вглядываясь в безбрежные воды, неожиданно для себя самого начал старый морской волк. — Она как это море — подвластно только ветру. Нет его — скучает, поднялся — штормит и бушует, рвёт паруса и ломает мачты. И удержать никому не удастся. Ты готов быть тем кораблём, что будет с неё в ладу? Отпусти её или сядь за вёсла в одной лодке.

Гамала молча встал рядом, держась за канат, обдумывая слова человека, знавшего Церу гораздо лучше него. Он ревновал, помня, что когда-то они были близки, отчего на душе шамана становилось тяжело. Багосар, угадав его размышления, продолжил.

— Она с тобой другая. Ей страшно. Боится потерять то, чего у неё никогда раньше не было. Ей кажется, что пустив тебя в свою жизнь, придётся навсегда измениться. Дай возможность быть с тобой, сохранив себя, чтобы никогда не пожалеть о подобном выборе. А про других, — он сделал непристойный жест, — забудь. Для неё это ничего не значит. Сейчас есть только ты. Не испорть, а ещё лучше — стань достойным её любви. Как это сделать — тебе лучше знать. А теперь иди — она небось места там себе не находит — переживает, что ты меня здесь зарезал и вышвырнул за борт.