Сердце Оямы обливалось кровью, велело броситься на помощь, но здравый смысл говорил, что поздно. Взгляд остановился на павшем Аваде. Как же так? Зачем ты это сделал, друг?

Однако, с полминуты полежав неподвижно, тело Авада дернулось, еще и еще раз, задымилось едким черным дымом, как и множество других тел, и его выгнуло дугой. Треснула грудная клетка, ребра вывернуло, расплющило каждое, и они срослись в подобие хитинового панциря. Череп сдавило, затем вытянуло, рот раскрылся, и без того длинные орочьи клыки уподобились саблям, опаленные волосы опали, оголив потемневший череп, где проклюнулись и начали расти рога. Ноги вывернуло коленями назад, разрывая кожу, пробились копыта.

Пара минут — и кошмарные огнедышащие твари заполонили город, его затянул дым и скрыл от глаз Оямы.

В этот момент в груди Масу разверзлась пропасть. Он понял, что мир никогда не будет прежним. Андара прекратила существование вне зависимости от того, победят ее жители в войне или нет.

А хуже всего, что Масу потерял друга. Орк с примесью гоблинско-гномьей крови Авад Донмайес умер в тот день, вместо него родился будущий генерал Белиала — демон Аваддон Сокрушитель.

* * *

Почти полвека назад, за двадцать лет до того, как в Дисгардиуме появились неумирающие, Ояма прервал свое путешествие по Астралу и заглянул в Джири, чтобы узнать, как там дела. Прошло почти полвека, взрослые, видевшие Масу, умерли, их дети выросли и обзавелись внуками, однако Ояму никто не забыл. Его знали даже те, кто видел впервые. Истории о легендарном гранд-мастере рассказывали в деревне вместо сказок на ночь.

Пару месяцев Масу наслаждался обычной жизнью: ел, пил, гулял на свадьбах, прервал свое воздержание и обзавелся сердечной подругой, внучкой тех детей, которые бегали в коротеньких штанишках, когда в последний раз навещал односельчан. Подругу его звали Тия.

Когда Ояма снова ушел в пустыню медитировать и исследовать Астрал, девушка родила ему дочь, которую назвала Руи. Сейчас зрелая сорокасемилетняя женщина отцу не обрадовалась, но своему сыну, внуку Оямы, запрещать общаться с дедом не стала. В Джири все так же ценили умение драться, а кто мог обучить Бахиро лучше, чем родной дед, да еще и легендарный гранд-мастер?

Благодаря урокам под началом Масу Оямы мальчик творил чудеса. А может, не в уроках было дело, а в таланте, передавшемся внуку. Как бы там ни было, через пару недель занятий с Оямой Бахиро научился драться так, что на равных противостоял взрослым бойцам деревни.

Сейчас, глядя на нежить, копошащуюся на склоне горы, мальчик нетерпеливо переминался с ноги на ногу и рвался в бой. Остальные деревенские по привычке, тесня друг друга, расселись вокруг Оямы и, прикрыв глаза, готовились к битве. Расположились они так, что кому-то со стороны их было не рассмотреть при всем желании, спасибо чуть ли не врожденной магической способности жителей Джири сливаться с любым ландшафтом. Иначе в пустыне не выжить.