Кастил прерывисто выдохнул, но не пошевелился. Когда я оглянулась через плечо, его глаза были закрыты, а губы разомкнуты. С ним все хорошо?

– Кастил?

Густые ресницы поднялись, открывая невероятно яркие янтарные глаза.

– Я… я не думал, что ты позволишь.

Я опустила голову на подушку и облизнула губы.

– Надо было не разрешить?

– Да? Нет? Не знаю. – Он наконец пошевелился, просунул одну руку под меня, а другой обнял и подтянул ближе, впечатывая мою спину в свою грудь. – Но забрать согласие уже нельзя.

Я слегка улыбнулась, устраиваясь в его объятиях, в его тепле. И позволила себе еще кое-что.

Позволила себе этим наслаждаться.

Глава 27

Глава 27

Надев через голову чистую тунику Кастила, я осмотрела себя и вздохнула. Благодаря чересчур свободным штанам и рубахе не по размеру, доходящей почти до колен, я выгляжу немного нелепо. Но простая черная рубашка гораздо лучше, чем слишком плотный свитер.

Мы спали недолго, может, чуть больше часа. Когда я проснулась, Кастил лежал, опершись на локоть, и смотрел на меня. Я спросила, что он делает, а он ответил просто: «Любуюсь пейзажем».

Я зарделась тысячей оттенков красного, а он улыбнулся и, опустив голову, коснулся губами моего лба. Потом сказал, что у него есть идея, и вот я стою в мешковатых штанах и его рубашке.

Перед тем, как выйти из ванной комнаты, я глянула в овальное зеркало и мельком увидела свою шею. Кожа вокруг двух красных уколов немного порозовела. Я потрогала это место: оно было чувствительным, но не болезненным. Вставая с кровати, обратила внимание на то, что тени под глазами Кастила исчезли, и лицо больше не казалось обострившимся. Просто удивительно, как быстро на него подействовала моя кровь.

А еще удивительно, как на меня подействовал его укус.

В то мгновение, когда его рот сомкнулся на моей коже и первоначальная боль от укуса прошла, я словно свалилась в мир, где имел значение только он и ощущение того, как он тянет часть меня глубоко внутрь себя. Не имело значения то, что Киеран рассказал о сердечных парах. Больше не было важно то, что Кастил, возможно, утаил от меня правду о Пределе Спессы – либо опасаясь, что я разболтаю, если попаду в плен, либо не решившись доверить мне эту информацию, пока мы не окажемся за пределами досягаемости Вознесшихся. Забылся и шокирующий рассказ о Присоединении. Не осталось стыда от того, как я была зажата между Киераном и Кастилом, а Киеран – практически пришпилен к стене натиском Кастила. Я превратилась в пламя, и ничто не имело значения.

Но теперь?

Теперь я испытываю неловкость, думая о Киеране, – он должен знать о традиции. Кастил мне о ней не рассказывал, не считал необходимым. Ведь наш брак будет временным. Эта традиция, возможно, не настолько невинна, какой ее выставил Кастил, по крайней мере, не всегда. Но мне не было стыдно за то, чему Киеран стал свидетелем. Не знаю, должна ли я стыдиться, но мне так не казалось. Моя реакция на Кастила была естественной, и даже если случившееся потом, когда Кастил выражал благодарность, было глупым и безрассудным, в глубине сердца оно тоже казалось правильным.