– Кастил…

– Но еще милее произносишь мое имя.

Я застонала от досады.

– Ты…

– Изумительный? Обворожительный? Великолепный?

– Крайне раздражающий.

– Но ты до сих пор не пустила в ход кинжал у моей шеи.

– Я стараюсь думать о людях, которым придется прибирать.

– Ты такая заботливая. – Он поиграл бретелькой. – Я говорил тебе, что ты красивая?

– Что? – Я встрепенулась от смены темы.

– Наверное, говорил, но не помню, – продолжал он, осторожно дергая бретельку. – Значит, подумал, что такое нельзя говорить слишком часто. Поппи, ты прекрасна.

Мое глупое, глупое сердце замерло.

– Ты за этим решил разбудить меня среди ночи?

– Ты прекрасна.

Кастил наклонил голову, и я ахнула, ощутив его губы на длинном шраме на щеке. Он поцеловал сначала его, а потом короткий над глазом.

– Обе половины. И ты никогда не должна сомневаться, почему кто-то находит тебя абсолютно, безоговорочно и отвлекающе прекрасной.

Сердце опять замерло, но я это проигнорировала.

– Столько определений.

– Я могу найти еще.

– Нет необходимости, – заверила я. – А теперь, раз уж ты сказал мне это, можешь с меня слезть.