Вот моя баржа оставляет за собой сторожевые башни, сложенные из древних седых камней, покрытых белым налётом соли после зимних штормов. Наверху правой из них на площадке для требучета замечаю огненные волосы Яяри. Она настаивала отправиться с нами, но я запретил ей эту самодеятельность строжайшим образом, не в её положении! Скоро снова животик на нос полезет, а всё туда же, в бой! Машу ей рукой: мол, не волнуйся. Всё будет хорошо.

Оказавшись за пределами бухты, сразу ощущаю волнение. Баржа плоскодонная, поэтому качка ощущается не слабо. Но броненосцы уверенно и неторопливо тащат по три плашкоута, и никаких неприятностей я не предвижу. Ни течей, ни других проблем. Так что скоро уже будет поставлена окончательная точка над пиратским промыслом в морях Фиори.

На нашей островной базе на мгновение притормаживаем, и на борт поднимается командир гарнизона. Он докладывает последние сведения оттуда. Ничего необычного, так что план операции не меняем. Снова начинаем движение, но теперь кормщикам, бывшим рыболовам, приходится попотеть, орудуя длинными вёслами, потому что фарватер узок и извилист. Но хвала богам, минуем его без происшествий, и вот перед нами открывается вход в бухту Явуара, главного города пиратской вольницы, нечто вроде старинного Порт-Ройяла или Крыма на Руси времён покорения ханства.

Концы отданных буксировочных тросов плюхаются в воду, на баржах их торопливо вытягивают на борт. Тем временем скользнувшие с застопоренными машинами по инерции вперёд корабли снова дают ход, расходясь по фронту. «Малыши» по флангам, а «Фиори» медленно устремляется к центру. Десант ждёт, когда будет подавлена береговая оборона. Пираты, разумеется, предупреждены о нападении, было бы глупо надеяться на обратное. Они засекли нас ещё по пути к островам, так что время приготовиться у них было. Но они явно не ожидали того, что увидели. Толпы людей на берегу, испуганные крики, скрип метательных машин и вопли тягловых животных сливаются в один неумолчный ропот, повисающий тяжкой тучей над чёрными от смолы причалами, где сооружены щитовые заграждения. Торчат наконечники копий, видны мечи и сабли. Мужчины, женщины, подростки. Пираты вышли все. Меня передёргивает, но это не страх, а нервы. Убивать женщин и детей как-то… А придётся. Картечь не разбирает кого. А класть головы своих солдат, воинов империи, которой давал присягу, я не намерен.

– Поднять чёрный флаг!

Сигнальщик бросает на меня полный страха взгляд, затем тянет фал. Громадное чёрное знамя Империи медленно ползёт вверх. Ни ветерка, и оно повисает мрачной тряпкой. Но цвет ткань не изменила, и, отвечая приказу на головном броненосце, гулко рявкает носовая башня. Тут же ей вторит кормовая, потому что корабль уже развернулся правым бортом к берегу, и спустя несколько секунд пирс вспухает огненным облаком прямого попадания. А что тут мазать? С дистанции в триста метров, да ещё из единорогов? Действие снаряда просто ужасающе. Когда пламя опадает, я вижу торчащие из воды обломки, куски непонятного происхождения, камень чуть закопчён, потому что весь кусок причала превратился в прах. По краям громадного пролома на уцелевшем настиле валяются груды тел разной степени сохранности, а спустя мгновение из-под них начинают сочиться в воду алые ручейки. Пока перезаряжаются башенные жерла, в дело вступают меньшие бортовые калибры. Прямо над головами защитников рвутся шрапнельные снаряды. Это, конечно, не сегментные с дистанционным управлением, но тоже виден смертоносный результат. Заряды лопаются, и во все стороны с визгом устремляется рой стальной крупы, прошивающей кожу доспехов легче, чем бумагу.