Кадет доложил, что вступил в огневой контакт с передовыми подразделениями противника. Результат боя: «поплясали, попели, разошлись». У Кадета без потерь («мои все трезвые»). Уничтожено несколько грузовиков, мотоциклов, захвачены в плен два немца («два гостя решили остаться») и много оружия. Поле боя осталось за Кадетом («стол мой»). Приказал отойти и ждать гостей. Ночью они не сунутся, а вот утром – пожалуют. С бронетехникой и самолётами.

Добрались до Кадета. Место неудачное. Посёлок или деревня, коих в изобилии было здесь, оседлал дорогу. Многие беженцы остановились в нём, но в село вошла разведка фашистов на мотоциклах, бронетранспортёрах и грузовиках. Занялись грабежом и насилием. За этим занятием и были застигнуты разведчиками и казаками Кадета. Порубили всех в хлам. Ушли только два бэтээра немцев, в силу неуязвимости для стрелкового оружия. Остальных пожгли на отходе. Гражданским приказал уходить на восток, бойцам – окапываться на западной окраине посёлка. А когда доложил в штаб обстановку, такой же и приказ получил. Ох, поспешил я с докладом!

Место мне не нравилось. Восточнее посёлка, оказавшегося на возвышенности, местность изгибалась чашей вниз и была вся распахана полями. Так же, в принципе, и западнее. То есть бой дать можно, а вот отходить придётся по открытому месту, под огневым и авиационным воздействием противника. Хотя посёлок большой, весь покрыт садами. Справа и слева к садам примыкала «зелёнка» леса. Обойти нас будет сложно. Если бы был день, ни секунды бы не сомневался – дал бой прущему в лоб врагу и потемну бы отошёл. Но до темноты нас с грязью успеют перемешать.

«Сталкер» с «Егерями» выдвинулись вперёд, минируя полосы вдоль дороги. Саму дорогу не минировали. Пехота окапывалась. Орудия Ф-22 поставили на прямую наводку с сектором стрельбы вдоль дороги и замаскировали. БРЭМ, а потом и «Сталкер» с их бульдозерами откопали каждому «Единорогу» по несколько огневых в садах, на флангах посёлка. Только потом зарыли БМП, замаскировав их под пиломатериалом и соломой.

Когда взошло солнце, заканчивали маскировку. Выдвинул вперёд конный дозор, сам на «газике» выехал на запад – оценить меры маскировки. И нашёл их приемлемыми. Сверху бы глянуть, но я не птица.

Разрешил закончившим обустройство позиций вздремнуть.

Кадет доложил по пленным. Когда он сказал, что это какая-то дивизия сорок какого-то корпуса 4-й танковой армии, мне поплохело. Я даже присел на завалинку. А я Сталину говорил, что 2-я таковая тут наступать будет. А оказалась четвертая. И кто я теперь в глазах Верховного? Источник сомнительной надёжности, а по-русски – балабол? И ведь он это понял сразу же, как я ляпнул про 2-ю ТА. Он-то прекрасно знает, какая ТА где стоит. Такую махину не спрячешь. Теперь мне ясно, почему к моим докладным такой слабый интерес – они малодостоверны. Блин, «шеф, шеф, всё пропало!»