Никуда не ведёт. Выползли мы в очередной коллектор – колодец смотровой. Больше лезть было некуда – трубы уходили во все стороны, но таких просторных жёлобов уже не было. Маугли и пролез бы, а я точно не влезу. Надеваю обратно на гимнастёрку, в очередной раз испорченную канализационными стоками, ватник и сажусь на ящик рации. Будем ждать. Вонючий, затхлый воздух можно и потерпеть. Идти некуда. Люк канализационный поднять не решаюсь. Что там Маугли показывает в темноте – никак не могу разобрать.

Слушаю грохот боя над головой. Как только спало с меня напряжение боя, стал засыпать. Откинулся на кирпичи колодца – задремал. Маугли опять ввинтился ко мне на колени, в полудрёме обнял его, заключив в кольцо своих рук. Никогда бы не подумал, что смогу вот так спать в тылу врага под грохот боя. Опасность – везде. Копчик ноет. В эмоциональном плане – пси-шторм. Одним словом – снова я обычный человек. Ничего я не чую. Постоянно находясь между сном и явью. Засыпаю, просыпаюсь. Почему на меня напала дремота эта?

Приснилась мне игра «Метро 2033». Я, с Маугли, в этой канализации, а на нас идут штурмом неведомые и неуязвимые чёрные сущности.

Просыпаюсь в ужасе. Лезу наверх, пытаюсь поднять люк, упираясь руками-ногами в скобы, толкая люк спиной. Как бы ни тужился – ни с места! Чем-то люк придавлен сверху.

Когда стихает гром над головой, ползём обратно. Обратно обмазываюсь в ржаво-вонючей канализационной слизи. Свежий воздух! Морозом запахло! Но вылезти оказалось непросто – выход завален. Осторожно выталкиваю землю. Кажется, что она осыпается с грохотом селевого потока.

Выползаю обратно в обвалившийся смотровой колодец. Ещё не стемнело. После полной темноты тут прямо ярко, как в операционной. Вижу причину завала в жёлобе – следы разрыва гранат. И следы сапог. Кто-то спустился, потом поднялся. Одеваюсь. Наружу не рвусь. Прислушиваюсь. Час сижу. Замерзаю. Дремлю.

Маугли просится наружу. Киваю. Лисёнком взбирается по откосу. Нюхает воздух. Высовывается. Пропадает. Держу на прицеле выход. Зачем? Если есть немцы – опять кинут парочку гранат. А я даже в жёлоб нырнуть не успею. Показывается голова Маугли, машет рукой. Беру рацию в правую, автомат в левой. Закрутил ремень вокруг запястья. Если потребуется – отпускаю рацию, хватаюсь за пистолетную рукоять. Да, жду подвоха. Вдруг к затылку Маугли парабеллум приставлен?

Выглянул. Ночь или сумерки? Непонятно. Всё мои неверные глаза. Маугли – один. Нервничает. Тянет меня. Выбираюсь, пригнувшись бежим. Слушаем, нюхаем, бежим. Ходят, бегают, кашляют, разговаривают – немцы. Везде. Рядом. За стеной, в паре метров. Везде. Ждём «просвета» – бежим. По лезвию бритвы. За спинами немцев, ощущая их дыхание. Чесночную вонь, вонь немытых тел, портянок, дыма сигаретного. Ползём. Опять ждём. Опять «просачиваемся».