— Беречь патроны для людей! — приказал капитан, и на сей раз его услышали.

Раздался запоздалый выстрел пушки, и расчет сразу же выкатил орудие с раската на стене и под наскоками упырей потянул его ко второй линии обороны. Николай и Демид тесаками отмахивались от летающих тварей, прикрывая.

Спустя недолгое время со стороны окутанной туманом стены раздались дикие взвизги, а за ними крики ужаса, и несколько защитников в страхе побежали назад к дому; один из них упал, запнувшись, и не смог подняться, только скорчился на мокрой земле и дрожал. Над стеной то в одном, то в другом месте показались массивные тени.

— Отходи, отходи! — послышался голос Перещибки, и казаки разом сошли с внешней стены и бросились за вторую, внутреннюю. Татары прикрыли их частыми выстрелами.

Вслед за казаками из тумана показались и преследователи — причащённые. От людей в них оставалось немногое. Тяжелые, вытянутые вперед морды наподобие коровьих или лошадиных торчали прямо из раздувшихся торсов, узкие пасти были вкривь и вкось усеяны клыками, длинные крепкие руки доставали до земли, а на коротких пальцах сидели вершковые изогнутые когти. Кожа клочками в натяг охватывала страшные головы, а в прорехах виднелось красное с белыми жилами мясо. И только глаза были по-прежнему человеческими, безумие и ужас плескались в них в постоянном поиске выхода.

Сразу пятеро чудищ рванулись из тумана вслед за отступившими казаками и каждое получило по два-три попадания, но пули лишь на мгновение остановили их.

— Гранаты, бросай гранаты! — скомандовал Перещибка, и в его голосе слышался страх.

Несколько самодельных гранат с тлеющим шнурами полетели за стену ретраншемента и рванули оглушительно, но, кажется, вовсе не причинили чудищам беспокойства.

Монстры полезли вверх, и вскоре их головы показались над стеной. Защитники рубанули саблями, нанеся длинные и кровавые раны. Кто-то срезал целый шмат мяса, обнажив белую кость, но причащенные не остановились, они только вопили тонко и страшно и продолжали лезть вверх.

Один из казаков пропустил удар, и когти монстра распороли ему предплечье, рядом упал татарин с разорванной шеей. Сверху постоянно налетали упыри. А от первой стены уже бежали новые чудища.

«Ба-бах!» — грянула пушка, и снопом картечи смело четверых причащенных, но это была капля в море, весь двор уже был ими занят.

Николай рубил тесаком — удар перед собой, теперь слева, снова перед собой. Он целил по конечностям, но кости чудовищ не поддавались с первого раза. Лапы, морды, клыки и когти, визг и дикий взгляд — чудища уже были повсюду. По глазам! Вот куда надо бить. Он ткнул тесаком и достал до цели — монстр взвизгнул, прижал к ране лапу, не удержался на стене и упал назад.