И закончиться беседа может в любой момент.

Но Инге на Настю было класть с прибором, она смотрела на Егора. Пристально. У темных глаз отсутствовало выражение, но наклон головы транслировал остатки языка тела.

Инге было интересно.

Она чуть наклонилась, и костяные пластины разъехались теперь уже по всему корпусу, открывая темные щели. Там, под имитацией одежды, кожи, волос, таилось нечто черное, чему бы лучше никогда не вылезать.

— Что сделал Павел? С тобой? — спросил Егор.

Отвлекает, молодец. Все также на четвереньках Лука вернулся к двери и оперся на нее спиной. Тошнота вернулась. Раздражала, но хотя бы не мешала думать. Зато не давала ходить. Так что предстояло стать мозгом боевой операции, а не руками. Хотя мозг из него тоже не ахти.

Марк по-прежнему валялся на полу, лицом вниз. Вроде бы еще дышал.

Оттаскивать его из опасной зоны Настя не спешила. Просто сидела рядом на корточках, напряженно наблюдая за стоящими друг напротив друга мертвыми некромантами.

Несмотря на паршивое самочувствие, всю иронию ситуации Лука вполне оценил. Что-то на него последние дни все сыплется в двойном размере: то Великих червей аж два, то вот воскресшие упокойники. Тоже два. Нет чтобы чего-то хорошее — деньги, новые тачки, отпуск на море. Два. Так тлен там плавал — сплошные гадости.

Лука попробовал создать простенькую печать, но стоило только представить первую схему, как стало ясно — не выйдет. Совсем. Полный ноль. Зеро. Пусто.

Фон, исходящий от Инги, точно выскреб что-то изнутри, оставив вместо упокойницкого таланта черную дыру.

От шока он разучился дышать. Понимать, что теперь ты полностью беззащитен, было настолько в новинку, что поверить в это не выходило, хоть тресни. Лука прокусил губу до крови, приказывая себе не впадать в панику. Боль помогла. Подсказала, что кроме таланта у некроманта Луки есть внутри еще и человек. С руками, ногами и головой. С некоторым количеством мозгов. А те подсказали: в запасе имеются пара заготовленных печатей, хотя они раз в пять слабее той, что он снял с запястья Марка. И еще остается пистолет.

Всегда остается пистолет.

Лука медленно завел руку за спину, но тут Инга «заговорила».

Рты на ее плечах распахнулись в крике. Беззвучном, мощном. Был это инфразвук или какая-то другая пакость — Лука не знал. Но сдохнуть захотелось сразу.

Луку скрутило махом, будто, открыв рот, Инга высосала из него силы и заменила их на головную боль и резь в желудке. Поэтому первую атаку Егора он пропустил, а когда глаза перестали слезиться и начали видеть, то вставшие уже сцепились между собой, и момент для выстрела оказался упущен.