Юмису вздрогнула от щелчка над ухом.

– Вот и все, милочка, ― сказал Каони. ― Отныне прошлое стабильно, а будущее неизбежно. Я обещал себе, что ты будешь последняя, но придется внести коррективы.

– Какие? ― переспросила она, будто не догадалась, к чему он клонит. Даже когда ствол пистолета уперся в грудь, она продолжала смотреть непонимающим взглядом. ― Као?

– Что, моя милая?

– Ты не любишь меня.

– Вот чего я не люблю, так это дешевую драму.

По щекам потекли горячие слезы. Мысли тысячами ножей нашинковали ей пылкую речь, призванную пробудить в нем сострадание: «Као, родной мой, странник моего сердца, разжегший незатухающий костер в моей душе, ты опять предаешь меня. В последний раз. Ради тебя я была готова рухнуть вместе с небесами, была готова утонуть в океане страданий, ведь ты для меня был целой Вселенной. Жаль, что я для тебя всего лишь неудачный галстук на пресс-конференцию. Но так бывает, это жизнь. Мои чувства ― пластилин, которым ты залатал ботинки, приведшие тебя к цели. Проклятая любовь сделала меня смешной и слабой, а я убеждала себя во взаимности. Знаешь, до сих пор наивно полагаю, что где-то глубоко в тебе еще теплится ― нет, не любовь! ― искорка неравнодушия. Позволишь последнюю просьбу? Отпусти этих людей. Они не виноваты в том, что стали заложниками моих несбыточных желаний. Пожалей их, найди в себе крупицу сострадания, а меня предай. Избавь свою геронтонетку от мучений. Самой мне не справиться. Это всего лишь жизнь. Сделай предательскую дыру в моем разочаровавшемся сердце. Разорви его, оно заслужило. Оно никогда не научится биться как прежде. Продырявь его, не жалей. Это всего лишь смерть. Стреляй!..»

Это красноречие, смелое и откровенное, так и не задействовало натянутых голосовых связок, искусанных губ и пересохшего языка…

Глава 21. Ён

Глава 21. Ён

Эпоха перезагрузок времени закончилась. Отныне прошлое незыблемо. Каони уничтожил фундаментально-исследовательское великолепие, превратив его в мятую шапку из расплавленного стекла. Генератор виртуальных частиц сработал с малой задержкой: миллионная доля антивещества и молекул воздуха в антибитовом передатчике взаимоуничтожились, высвободив импульс энергии и нейтрино. Вместо того чтобы разорвать ученого, раскидать его в запекшиеся бугорки по «Зоне А», аннигиляционная сила отбросила его метров на десять. Он больше не хранитель времени, он ― никто.

Как и застреленная Юмису, тело которой некрасиво распростерлось на полу, Ён лежал без движения. Он вынужденно наблюдал за творящимся кровопролитием, за торжеством зла.