- Кого?

- Всех этих людей в белом?

- Конечно, дорогой. Это мои коллеги. Не волнуйся, они не причинят тебе зла. – Она бросила выразительный взгляд на Милдред.

- Что все это значит? – настойчиво вопрошало диво. – Где я?

- Успокойся, дорогой.- Клару переполняло торжество собственника,

отстоявшего в неравном бою объект своих притязаний. – Должно быть от голода у тебя закружилась голова. Ты потерял сознание. Теперь все прошло, и мы можем наконец пойти домой. – С материнской нежностью она положила руку ему на плечо: – Ну же, вставай, мой мальчик. Нам пора.

По-хозяйски окинув взглядом его крепкое молодое тело, на котором не было ни единой царапины, Клара удовлетворенно вздохнула. И это ей удалось! А ведь могло бы быть...Она с содроганием подумала о стервятнике-патанатоме.

Свесив босые ноги, Гроэр сидел на операционном столе, продолжая с любопытством озираться по сторонам.

Сотрудники смотрели на него затаив дыхание, боясь верить своим глазам: Гроссе восстал из мертвых, оставив по ту сторону черты половину прожитых лет.

Блуждающий взгляд юноши натолкнулся на неподвижное тело Учителя – Милдред успела прикрыть его клеенкой и простыней, но голова оставалась открытой

- Что с ним?! – воскликнул Гроэр в смятении.

- Ничего страшного, – голос Клары звучал ровно, спокойно. – Он тоже почувствовал себя плохо, и ему дали снотворное. Пусть поспит. А мы пока поедем домой. Нас ждет хороший ужин. Тебе нужно подкрепиться и отдохнуть, мой мальчик.

- Кто-нибудь! Да подайте же ему одежду! – потребовала она тоном, не терпящим возражений: – Он может простудиться.

Милдред бросилась в донорскую, сгребла в охапку вещи Гроэра и, остановившись на безопасном расстоянии от "живого привидения", коим она считала юношу, осторожно положила их на краешек операционного стола.

Он начал рассеянно одеваться. Движения его были замедленны.

С той минуты, как Гроэр заметил неподвижное тело Учителя, его взгляд то и дело возвращался к нему. Это был странный взгляд: без любопытства или удивления, без страха, без волнения, без участия. Юноша словно прислушивался к чему-то, одному ему слышимому, словно поглощал, впитывал всей поверхностью обнаженной кожи плывущие к нему флюиды. Со стороны он походил на разморенного солнцем человека или меломана, наслаждавшегося льющейся сквозь наушники музыкой.

Клара наблюдала за ним с тревогой и нетерпением.

Когда затянувшеейся процедура одевания наконец завершилась, она взяла его, как ребенка, за руку и потянула на себя, понуждая встать:

- Идем.

С безвольной покорностью, не отрывая взгляда от лица Учителя, он последовал за ней.