– Снайперские винтовки в одной машине нашли?

– Шесть да, две другие в разных машинах.

– Понятно, снайперскую команду мы уничтожили. Личные вещи и амуницию снайперов собрали?

– Так точно, согласно вашему приказу в одном месте сложили. Оптики там всякой много, правда, некоторая повреждена.

– Ничего, это всё пойдёт снайперам. Сейчас телеги и повозки обоза подойдут, сразу начинаете грузить боеприпасы. Вооружение немедленно после подхода обоза нужно начать раздавать бойцам. Список приоритетных подразделений у начальника штаба. Все пистолеты командирам и танкистам. Ясно?

– Так точно.

– Всё, работаем… Воронин, кстати, не видел где?

– У танков был, – махнул рукой старшина и заторопился к своим людям. Туда как раз подкатилась полуторка со Смеловым на подножке, и началась погрузка.

Собирали мы с немцев всё, даже элементы формы на замену бойцам, чтобы они срамом не сверкали под своей ветхой формой, обувь и другое, то, что не было повреждено. А от крови оно отмоется, ещё как отмоется.

Ещё раз осмотрев тот муравейник, что суетился на остатках разгромленной колонны, я поспешил к бронетехнике. Пора поставить лейтенанту боевой приказ. Формировать ударный кулак на колесах и начать выдвижение к Красятичам, медлить не стоит. Остальные двинут за нами.

– Ну, что у вас? – спросил я Воронина, подходя к бронемашинам. То, что с танком было в порядке, я слышал, он урчал на холостом ходу, поменяв расположение и немного освободив место, чтобы можно было работать с БА.

– Техника на удивление хорошо ухожена, похоже, у немецких техников руки растут откуда надо. А так боекомплекты полны, можем выдвигаться. Танк и БА пойдут своим ходом, вот второй БА, придётся на буксире тянуть. Танком будем буксировать.

– Да, ещё одна пушка нам не помешает, – рассеянно согласился я, глядя на открытый люк одной из бронемашин. Мне показалось, там мелькнул наш переводчик.

– Да, пригодится. Если учесть, что в основном снаряды осколочные. Специально сержанта попросил посмотреть, всего десять бронебойных.

– Мне показалось, или в броневике Ней сидит?

– Сержант-то? Да, он. Немцы свои радиостанции на технику поставили, в танке она взрывом повреждена. Сейчас со второго броневика запчасти снимают, у меня двое радистов, попробуют отремонтировать, а вот в этом БА радиостанция на удивление цела. Я послушал, там немцы что-то лопочут, вот и кликнул Нея. Уже минут пять сидит, слушает. Говорит, тыловики общаются.

– Начальника разведки нам надо, – с чувством сказал я. – Очень надо.

Через час колонна из двух грузовиков, набитых бойцами, трёх тягачей и шести мотоциклов выдвинулась в сторону ближайшего села. Наш рейд, пока только малой группой, начался. От успеха этого рейда зависели все мои планы, ведь если всё пойдёт неудачно, бойцами может овладеть уныние от поражений. Да и потери иметь не очень хотелось. Как ни странно, но я привык за эти два дня ко всем этим многочисленным подчинённым, как собранным по деревням, так и освобождённым из лагеря, даже было чувство отца-наставника, который присматривает за детьми. Батя, или командир, как меня называли в мехгруппе.