Он рассмеялся и повел ее к ступенькам. Миновав три яруса вертикального сада, они пробрались через узкий тоннель между двумя виллами и снова оказались в маленьком дворе с беседкой и купальнями для птиц. У самых ворот – которые, как бы там ни было, не запирались – их окликнули, и Альда крикнула: «Бежим!» Они бросились бежать, звонко хохоча, и остановились только через четыре квартала, еле дыша. Как-то само собой вышло, что Альда прислонилась к стене, а Киран уперся в ту же стену левой рукой, и в один миг их лица оказались друг напротив друга. Она посмотрела в его глаза.

То был миг, равный целому миру.

А потом Киран сглотнул, отодвинулся, и Альда уставилась на мыски собственных ботинок, чувствуя, как уши под накидкой становятся алее, чем пионы в саду. Он что-то пробормотал о том, что хочет еще многое ей показать в Ахимсе, и она ответила столь же невнятным согласием. Вскоре обоим удалось справиться с неловкостью, и остаток дня они посвятили прогулкам, как и планировали с утра. Лишь одно омрачило настроение Альды: в какой-то момент показалось, что из-за угла на нее смотрит Аджит. Но у незнакомца оба глаза были на месте, и ему явно никто накануне не ломал ногу. Да и как она могла узнать человека, которого видела всего дважды, издалека и под вуалью? Конечно же, померещилось.

В это же самое время на постоялом дворе сразу трех служанок сразила неведомая хворь: их бросало то в жар, то в холод, глаза слезились, из носа текло. Жена хозяина постоялого двора осмотрела девушек и, не обнаружив тумеров или атм, велела отдыхать. Сама она чихнула, закончив осмотр, но не обратила на это внимания.

И, разумеется, в общей суматохе никто не заметил, что постоялец, приехавший из Истока, с вечера так и не покинул свою комнату. Если бы кто-нибудь заглянул туда, они бы увидели, что тело на соломенном тюфяке превратилось в бурую массу, из которой произросла цветущая черная плесень высотой уже в полторы ладони. Тогда паника в Ахимсе поднялась бы на день раньше, но…

Это не имело бы никакого значения.

День третий

Праздник начинался после полудня, но готовиться к нему в доме морвита принялись с самого утра. Перебирая в уме праздники прошлых лет, Киран признался себе, что еще ни разу не ожидал с таким нетерпением момента, когда заиграет музыка и вся Ахимса забудет о заботах и проблемах на целых три дня.

Альда достала из сундучка новые платье и накидку: белые, с красной вышивкой в виде огнедышащих чудовищ – вроде того, что в легенде про лозу, которая росла во дворе родного дома Кирана. Вуаль она тоже сменила на почти прозрачную, и в ответ на вопрос Иши о страхе перед тумерами звонко рассмеялась и беспечно махнула рукой.