– Ничего, через пару часов они сбросят ярмо, и ты сможешь снова залечь в спячку. Дело сделано, Людоед. Тридцать. Финиш. Конец.

– Весь этот долбаный марсианский язык одним куском? Знаешь, Майк, стоило бы проверить тебя на предмет пробитых кондеров.

– Да что ты, какой там весь! Я и сам-то знаю его на уровне детского сада, вернее – знал, но сейчас у меня не мозг, а что-то вроде пустого мешка. Чтобы добрать остальное, высоколобым вроде Стинки придется кататься на Марс сотню, а то и больше лет. Но я свою работу выполнил – шесть недель субъективного времени, хотя начинал вроде бы сегодня в пять утра, – теперь ее завершают упорные, непреклонные труженики, а я могу и побездельничать. С Джубалом поболтать. – Майк потянулся и сладко зевнул. – Хорошо-то как. После работы всегда чувствуешь себя хорошо.

– Ну да, «побездельничать». Сегодня же впряжешься в какую-нибудь новую лямку. Начальник, этот марсианский монстр не умеет так, чтобы поработать и отдохнуть. Два с лишним месяца в постоянном напряжении, и только сейчас вот немного расслабился. Ему надо бы записаться в «Анонимных трудоголиков» – или ты заезжай к нам почаще. Ты на всех хорошо влияешь.

– Господь упаси и помилуй.

– Знаешь что, Людоед, кончай-ка ты врать и мотай отсюда.

– Врать, как же, – проворчал Дюк, направляясь к двери, – ты сделал из меня маниакального правдоруба, а в заведениях, где я ошиваюсь, это огромный минус.

Майк сел и взял со стола стакан:

– Поделимся водой, брат мой Отец Джубал.

– Испей глубоко, сынок.

– Ты еси Бог.

– Майк, я уже смирился с вашим здешним выпендрежем и безропотно терплю его от других. Но уж ты-то мог бы не доставать меня этой божбой. Я же знаю тебя с того времени, когда ты был «всего лишь яйцо».

– О’кей, Джубал.

– Ну, так-то лучше. И когда это ты начал пить по утрам? Ты же совсем молодой, пристрастишься сейчас – непременно загробишь желудок. Помрешь во цвете лет, так и не узнав, что это такое – быть блаженным старым маразматиком вроде меня.

Майк рассеянно взглянул на свой стакан:

– Я пью только для разделения. Алкоголь абсолютно на меня не действует, и на братьев тоже, ну разве что мы сами того захотим. Как-то раз я поддался его действию до полной отключки. Странное было ощущение. Это не благо, а нечто вроде способа временно развоплотиться. Погружение в себя позволяет мне получить примерно тот же эффект, только ощущение много приятнее и не приходится потом чинить поломки в организме.

– Экономичный способ.

– У-гу, мы считай что не тратимся на выпивку. Да и вообще содержание Храма обходилось нам дешевле, чем тебе – твоего дома. Если не считать начальных капиталовложений, все наши траты сводились к покупке еды и всякой там одноразовой мелочи, а что до развлечений, мы сами себя развлекаем. Мы тратили так мало денег, что я иногда прямо не знал, куда девать все наши поступления.