— Он твой ментор, — Каас указал концом трубки на знак соединения. — Он не может тебя убить, иначе погибнет сам. Больше не может. Подумай, зачем обычному магистру факультета Ревда тащить студентку на кровавый ритуал, подвергая опасности её, а заодно всю академию и весь город, пытаясь разорвать связь? Чем так плохо менторство для обычного преподавателя? Разве отмена стоит такого риска?

— Не стоит, — заторможенно подтвердила я.

Теперь-то я знала, что ничего страшного в связи нет. И никакой глобальной ответственности, о которой говорил Джер, и никакого такого уж сложного выбора. Я не докучала ему настолько, чтобы пытаться избавиться от меня.

Мейлори почти не меняла жизнь Джермонда Десента. И он точно догадывался об этом заранее. Вряд ли Джер боялся менторства, только если… боялся приобрести уязвимость. Он не может меня убить. Больше не может. А я его — могу.

Я взяла кубок с вином, поднесла к губам и сделала большой глоток. Терпкий напиток охладил горло, но не мою голову. Тугой комок стоял в груди, сдавливая дыхание. Я глотнула ещё, пытаясь протолкнуть его, но он только подобрался выше, намереваясь вылиться слезами из моих глаз. Снова зазвенел колокольчик, и я подпрыгнула, резко вдыхая воздух. Каас сидел неподвижно, давая мне возможность осмыслить сказанное. Через несколько секунд занавеска отодвинулась без его разрешения, являя нам роскошную леди в длинном алом платье.

— Невежливо заставлять женщину ждать, господин стязатель, — почти пропела гостья своим бархатным голосом.

Каштановые волосы, убранные в высокую причёску, отражали свет не хуже драгоценных камней. Широкое украшение из золотистой ткани охватывало шею леди, подобно ошейнику, и спускалось по груди и плечам каскадами тонких прозрачных нитей. Это нехитрое кружево почти не скрывало светлую гладкую кожу её смелого декольте.

— Элигия, — кивнул Каас. — Ты не вовремя.

— Я не могу быть не вовремя, — она зашла, изящно опустив за собой штору, словно театральный занавес. — Как вам моя новая баллада?

Я крепко сжала ножку хрустального кубка, пытаясь забыть о том, что иногда в него наливают полыний шторм. Всё, что меня окружало, напоминало о моём менторе.

Я изо всех сил отгоняла мысли о нём, но не могла думать ни о чём другом. Тревога заполняла меня изнутри, вытесняя собой даже гнев. Каас мог ошибаться. То, что Джер хотел избавиться от менторства, не делает его Кирмосом лин де Блайтом. Это ещё нужно было доказать. Голова закружилась, как после катания на крутящейся табуретке. Я попыталась сфокусировать взгляд на Элигии, вспомнив, что это помогает справиться с головокружением.