Мои подруги о чём-то переговаривались вполголоса, посмеивались и зевали.

Я лежала, свернувшись калачиком и накрывшись с головой одеялом. Хотелось спрятаться от сегодняшнего дня. Мне так и не удалось уснуть: эту ночь я провела, окруженная тревогами и планами. Сквозь маленькую щель в своём убежище я видела, как за окном падают крупные хлопья снега, не тронутые ветром. Сегодня был предпраздничный зимний день в Кроуницкой академии. День, в который мне предстояло столкнуться с новой реальностью, которая не исчезала, даже если я переставала о ней думать. День, в который мне, так или иначе, придётся столкнуться с Джермондом Десентом. Или… Услышав щелчок, я накрыла часы ладонью и крепко сжала. Сдавленно запела Сирена, но голоса её почти не было слышно и только высокие ноты пытались вырваться вибрацией из моего кулака.

— Хватит дрыхнуть, — громко произнесла живая мейлори серебристой лилии. — Реальную меня ты не сможешь так легко заткнуть!

Соседки засмеялись. Возможно, они шутили надо мной, но сейчас это было не важно.

С самого вечера я обдумывала вчерашнюю беседу с Каасом и его подругой-певичкой. Мысли приходили разные: поначалу грустные, отчаянные, раздирающие душу в клочья, безумные и тяжелые. Но ближе к утру я стала видеть ситуацию в ином свете. Почти четыре месяца я провела со своим ментором — человеком, которого хорошо знала и которому полностью доверяла. До вчерашнего дня, пока в мою жизнь огненным горизонтом не ворвалась парочка убедительных незнакомцев, желающих навредить Джермонду. Почему, по какой причине — мне было неизвестно, но я собиралась это выяснить.

Когда моя собственная аналитика полностью меня измотала, я поступила, как велела Элигия: прислушалась к своей интуиции. И она вопила, кричала, молила меня о том, чтобы я защитила от них своего ментора.

Конечно, нельзя было полностью исключить и то, что они были правы. Однозначного способа это выяснить или опровергнуть не нашлось. Я до сих пор не знала, как лучше себя с ним вести, но утвердилась в одном: вступать с Джером в откровенный разговор и принуждать к доказательствам было бессмысленно и оскорбительно. Если он действительно Кирмос лин де Блайт, то никогда мне в этом не признается. Неожиданно для себя я осознала, что понимаю его мотивы. И если это так, то даже наша близость не спасёт его от кары за смерть моей матери. Ну, и за тот огромный мир лжи и обмана, который он вокруг меня выстроил.

Я не верила, что тот Джермонд Десент, которого я знала, был на это способен, поэтому не верила и убеждениям Ордена Крона. Хотят доказать мне — пусть докажут. В любом случае, сторону я выбрала и это была сторона моего ментора.