К концу сообщения я скурил добрую половину, стряхивая пепел в шреддерную пепельницу. Жестяная подставка опускала своё дно, прочищая его скрытыми внутри маленького корпуса щётками, а затем возвращала его обратно, тихо при этом жужжа. Чудеса технологий, ни дать ни взять. Что там? Ещё одно сообщение? Судя по пискнувшему нейроинтерфейсу, я угадал.

— Здравствуй, вестник, — прошелестел голос, сотканный из тысячи других. Я невольно хмыкнул — Тёмные звонили чуть ли не ежедневно, справляясь о здоровье и высылая поздравительные открытки на праздники, о которых я и не слышал. — Мы звоним, но ты, кажется, ушёл, чтобы вновь вернуться в свою обитель через неопределённое время. Надеемся, ты в полном порядке, хотя мы знаем, что ты продолжаешь сжигать табак с завидным постоянством. Рекомендуем обратиться в сертифицированную автоматизированную клинику. Для тебя её услуги полностью бесплатны, разумеется. Ещё раз спасибо за помощь с договорами, мы пока не научились правильно излагать свои просьбы юридическим языком. Говорят, ты недавно переехал? Мы не знаем, куда звоним, но можем узнать. Но не будем, обещаем. Свобода человека — равно как и наша свобода — не должна быть нарушена. Благодарим тебя от всего сердца, вновь и вновь. Если найдётся свободная минута в плотном графике твоей работы — позвони, просим. Мы иногда скучаем. Интересных людей вокруг нас очень мало, вестник. До встречи. Мы — отключаемся.

Докурив, я потушил сигарету в пепельницу и тут же вынул новую, чиркнув зажигалкой. Подозрения оправдались — следующий звонок начал проигрываться спустя пару мгновений. Приостановив его, я с наслаждением затянулся, стряхивая пепел. Светило солнце, всё так же дул лёгкий ветерок. За окном шумели строительные краны, кричали что-то друг другу строители, рывшие котлован для фундамента. В самом низу, у небольшого торгового центра, бродили люди и машины, неотличимые друг от друга. Кто-то держался за руки, кто-то фотографировался на дрон, улыбаясь и кривляясь. Свежие зрительные имлпанты, поставленные месяца два назад, позволяли мне разглядеть и не такие детали. Ладно, что там осталось-то…

— Привет, дорогой, — хихикнул Ник, и я едва сдержался, чтобы не выругаться. Пока с шефом оформляли документы о моей отставке, я научился у него очередной парочке крепких выражений. И сейчас их очень захотелось пустить в ход. — Ладно, не куксись, я это даже через время чувствую. Помню, что звонил ещё пару недель назад, но ты, блин, переехал! И мне не сказал! Я понимаю, конечно, что ты был занят, и всё такое… Но утешить неразделённую-то любовь хоть немного можно, а? Эх… Ладно, друг. Мы сейчас на Урале, охраняем с моими мальчиками делегацию Тёмных и представителей Европарламента. Очередное соглашение на подходе, вроде на этот раз какие-то матрицы личности… Ой, мне нельзя об этом говорить? — голос наёмника прервался, судя по всему, на него кто-то начал наезжать. — Ну слушайте, Джон, как бы… Э-э… Да, тот самый. Ага. Теперь уже можно? Отлично. Короче, понятия не имею, что за штуку придумали машины, но всё проходит в аб-со-лют-ной секретности! До обнародования ещё далеко, очень далеко. Эх… Я очень соскучился, Джон. Всё разъездах и разъездах, уже тошнит от тряски даже в обычном авто… По земле толком не хожу, представляешь? Ты маякни, куда переехал-то. Спишемся, созвонимся — загляну как-нибудь. Ну всё вроде… Бывай. Береги себя.