Немного отпустило. Даже ветром обдало, как в подтверждение слов Александра.

– А вот о бармене этом, бутылераздавальщике, ты печешься, дорогая, чересчур усердно. – В нее вонзили острый взгляд, слегка склонили голову.

Да о чем он говорит.

– Значит, то же ты вознамерился сделать с Дмитрием? Применить гипноз? Заставить забыть?

Частично скрытый раскрытой дверцей, похожей на крыло летящей птицы, Александр не шелохнулся, не вздохнул, не моргнул.

– Не знаю.

– Что значит, не знаешь? Ты все знаешь. Я знаю, что знаешь. Но ничего мне не рассказываешь! Говори же!

– То и значит: я действительно не знаю. – Александр захлопнул дверцу: посадить ее в машину сейчас – утопия. – Я, конечно, мог бы применить телепатию, и затопить его сознание ложными образами, в которых не фигурируют ferus…

– Так и…

– …если бы проживал твой друг в лесной глуши, огороженный бетонной коробкой, и ни с кем – ни с кем! – не контактировал. – Под конец Александр ожесточился: рассекал словами воздух, словно размахивал раскаленным железом. – Не очень-то хорошо получится, если на очередном допросе в полиции он станет путаться в своих показаниях или вовсе говорить обратное прежде сказанному, тебе не кажется?

– В том-то и дело: он ничего не говорил о вас в полиции!

– Не говорил в полиции – говорил где-то еще. Я не могу бегать по всему городу, и обрабатывать всех подряд, с кем он общался.

– А бегать по городу и убивать всех подряд ты можешь? – разозлилась Нелли.

Крыло распахнулось снова.

– Садись, – приказали коротко, подавляя тяжелым взглядом.

Нелли хотела возразить – как же так, они не договорили. Ей хотелось воспротивиться и для большей драматичности отказаться ехать. Однако устремленный на нее предупреждающий взгляд, яснее слов сообщавший, что так поступать не следует, дурь из головы выбил быстро.

Нелли села. Опуститься на сидение сейчас – значит признать правоту Александра. Но разве причинять страдания людям – правильно?

Александр обошел машину спереди, открыл дверцу со стороны водительского сидения и изящным движением скользнул в нагретый салон.

– Где ты был утром? – выпалила Нелли, хотя намеревалась молчать.

– На пробежке. – Завел мотор.