– Ждать ты можешь и лежа, – к подушке полетело месиво, – желательно, укрывшись одеялом.

Оторвав глаза от синей ткани, Ролан снова посмотрел на друга – говорить совсем не хотелось.

– Я разговаривал сегодня с Нелли, – Александр, напротив, был преисполнен желания поговорить. Да и смотрел на него очень пристально. – Ты же знаешь: она в это верит. А, может, и не знаешь: откуда ж тебе знать? Так я говорю тебе, что Нелли верит: верит в волшебство таинственного обряда, в то, что между нами, ferus, состоящими в близких отношениях с женщиной, – Александр долго подбирал слова, – существует тонкая связь. Ведь ты не первый, сумевший полюбить, здесь есть своя закономерность. – «Не первый»…Ролан вообще еще никакой, поскольку Брина едва дышала. – А она очнется, – сказал Александр. – Если будешь верить. – И следом добавил: – Нелли говорит, что ты должен верить, – Александр усмехнулся, отвел взгляд в сторону. – Да и дышит она, а сердце бьется.

Бьется, и это вселяло надежду. Ту самую, позволявшую верить. И Ролан верил, Нелли могла не беспокоиться. Поскольку иначе было невозможно. В чем тогда смысл, если не в вере? Зачем тогда жить? Зачем тогда ждать? Не проще ли было забыться и прямо сейчас ее отпустить?

Ролан не готов был ее отпускать. Он только нашел ее, только начал жить – жить полноценной жизнью. И теперь она его покидает?

– Я пойду, – прервал размышления Александр. – Теперь я тебе не помощник. Никто тебе не помощник, даже ты сам. Только время, его у тебя предостаточно. – У Ролана, может, и предостаточно, а вот у Брины?

Александр поднялся на ноги.

– Мы проведаем тебя. Вас. Завтра. В случае чего ты свяжешься со мной, – наставительно проговорил Александр. И да, Ролан свяжется. Ради нее он свяжется с кем угодно.

– Ну а ты поспи все же, не помешает.

Скользнув по Брине напоследок взглядом, Александр ушел: Ролан слышал, как закрылась дверь.

Ролан вновь посмотрел на Брину, укрытую мягким желтоватым пледом – выглядела она беззащитной.

Она и до того была очень слабой: в том виде, в котором Ролан нашел ее в подвале…. Это что же с ней делали эти ублюдки? Почему довели до такого состояния? Брина истощала, была покрыта синяками, по расположению и рисунку которых Ролан сделал вывод, что ее привязывали. Крепко. Либо держали в стальных руках-оковах. Тоже крепко. Со всей свирепостью своей нечеловеческой догмарской силы. И эти точки – следы от игл…. Запаха наркотиков Ролан не почувствовал. Да и не стал бы Лисандр…. нет: теперь Ролан не взялся бы утверждать, чего Лисандр стал бы, а чего не стал бы делать. Мужчина, умудрившийся сделать пленницей собственную сестру…