– Спасибо, Дельта. Это новый сорт. Немножко лучше сопротивляются некоторым жучкам.

Она задумалась, все ли его ответы представляли из себя какой-то странный шифр.

Дельта провела несколько минут, проверяя общее расположение и скопления камер, потом незаметно включила подробный осмотр прибрежного района в несколько случайных проходов по городу.

Она снова закрыла архив, посмотрела, как исчезают хризантемы. Вернулась лаванда, а с ней лицо Харва.

– Спасибо, Харв. А, еще кое-что – помнишь тех инспекторов?

– Шутишь? – неожиданно ядовито ответил он. – Они меня на кусочки разодрали. Такой бардак оставили.

– Кто-то конкретный?

– О да. Прыщавый. Жалко, что я никогда не смогу проголосовать против него.

– Аналогично. Что он у тебя тут натворил?

– Половину многолетников пришлось выкапывать и пересаживать. Клумбы затоптали, устроили экзотическим сортам перекрестное опыление, переполнили оросительные каналы. Оставили меня с одними сорняками, слизняками да тлями.

– Харв, пожалуйста. Один только разик.

– Они всё пооткрывали и ничего не закрыли. Их поисковые программы были не продезинфицированы. Никакого уважения. Когда нарисовался Флешик, я все еще прибирался. Все тормозило, половина карт и статистики или глючила, или не открывалась. Кое-что я так и не нашел. – Харв глубоко вздохнул. – В общем, я подал жалобу.

– Правда? Я об этом не слышала.

– Думаю, так мы и получили десять из десяти. Навид замел мою жалобу под ковер, а мы получили дерьмовый бонус. Только между нами, Дельта, если бы у меня тут была весна, все цвело и светило солнышко, мы бы взяли Флешика еще до третьего убийства. – Он закрыл глаза. – И Бейл бы до сих пор раздражал нас до усрачки.

– Бейла убило не это, – сказала Дельта. – Ты не виноват.

– И все равно, – ответил Харв. – И Навид не виноват. И ты тоже. Просто еще немножко говнеца вслед говношторму. Бейла все равно бы замочили, вопрос был только в том, как и когда. Такой конец ему подходит: огромная тайна, в которой, скорее всего, нет ничего, кроме дыма. Как раз в его стиле. – Харв засмеялся, застав Дельту врасплох. – Хотел бы я взглянуть на Жизнь Бейла.

Дельта обнаружила, что тоже смеется:

– На все его дерьмо.

– Ага. – Харв быстро стрельнул глазами в сторону и обратно. – Слушай. Я не много могу сделать, Дельта, но я собрал для него чуток цветов.

Лицо Харва и лаванда исчезли и появился венок из черных орхидей и красных тюльпанов. Венок ширился и рос, захватив все еще открытый перед ней монитор и распространившись на всю мониторию в комнате, заполнив ее прекрасными цветами. Их краски становились все насыщеннее, а тюльпаны раскрывали лепестки, пока те не поникли и не осыпались, оставив ярко-желтые тычинки сиять, как звезды в фиолетовом небе.