Черити раздраженно закатила глаза.

– Я всего-навсего простой вопрос задала.

Уоллес набрал в грудь воздуха, готовясь как следует отчитать нахалку, но предостерегающий взгляд Энн заставил его прикусить язык.

– Черити, – мягко, но непреклонно заговорила Энн, – довольно. Родителей Библия велит слушаться и почитать.

Черити, скрестив на груди руки, набычилась, полоснула отца и мать испепеляющим взглядом.

«Нет, так не годится», – едва сдерживаясь, подумал Уоллес.

Еще неделю назад за этакую дерзость девчонка получила бы хорошую трепку, но…

«Ничего, с этим мы разберемся, – успокоил он себя самого. – Только не сейчас, после. Сейчас раздоры в семье совсем некстати».

Вспомнив об ужине, Уоллес поспешно, пока с языка не сорвалось нечто такое, о чем он потом пожалеет, сунул в рот вилку с солидной порцией бобов, однако, начав жевать, обнаружил, что бобы хрустят на зубах.

Тем временем Черити раскрыла рот, собираясь сказать еще что-то, и тут ей прямо в горло влетел жук изрядной величины. Уоллес, однако ж, этого не заметил: он не сводил недоуменного взгляда с собственной тарелки. Среди бобов поблескивали, копошились какие-то мелкие черные твари.

«Жуки?!»

Сплюнув, Уоллес перевел взгляд на жену, готовый намылить ей шею за то, что поленилась как следует просеять бобы, но Энн во все глаза глядела на Черити.

Черити, сдавленно вскрикнув, поднялась на ноги и схватилась за горло – в точности так же, как там, на суде.

– Черити! – зарычал Уоллес. – Довольно с меня твоих шуток. Своим балаганом ты никого здесь не проведешь. Сию минуту прекрати шутовство, не то так выдеру – мигом о послушании вспомнишь!

Но Черити, даже не думая прекращать шуток, заперхала так, что от натуги побагровела.

Вскочившая на ноги Энн, опрокинув кувшин с медовухой, бросилась к дочери.

– Проклятье! – рявкнул Уоллес. – Погляди, что ты натворила, растяпа!

Черити жутко вытаращила глаза, затряслась всем телом, истово тыча пальцем куда-то за спину Уоллеса.

– Хватит! – заорал Уоллес, что было сил. – Ведьма мертва! Балагану конец! Конец, слышишь?!

– Слышу. Слышу, – откликнулся женский голос из-за его спины.