И «Две сестры» опять изливаются из скрипки – темны, как речные воды, глубоки, как моя печаль. И Черный Человек на этот раз раскидывает свою сеть почти мгновенно, тяжкий мрак черным кантом окольцовывает мелодию.
– Шейди! – раздается за моей спиной.
Поворачиваюсь, как на шарнирах. Между деревьями, неотрывно глядя на меня, стоит Джесс. Не думала, что подоспеет так скоро. Решила, что после целых недель утомительных бюрократических процедур «акт освобождения» займет хотя бы несколько часов. А может, несколько часов уже и прошло, просто я потеряла счет времени? Как бы там ни было, брат уже дома. Явился.
– Шейди, положи скрипку. – Джесс подкрадывается ко мне медленно, с вытянутыми руками, словно к дикой кошке, от которой бог весть чего можно ожидать.
А «дикую кошку» и вправду сразу захлестывает волна гнева. Играть я прекращаю, но инструмент не выпускаю, прижимаю к себе, и кажется – он тоже отчаянно жмется ко мне, умоляя не оставлять его, не дать в обиду.
Джесс на воле. Как же долго я ждала этого момента. Сражалась за него, приближала изо всех сил. А теперь не чувствую ни радости, ни даже облегчения. Ведь он пришел отнять у меня скрипку. Разлучить нас. А это – все равно что заново услышать весть о смерти папы. Во второй раз пережить разрыв сердца. К тому же, если брат заберет мое сокровище, я так никогда и не узнаю, как погиб папа, что случилось в тот день, какую роль сыграл в этом Джесс.
Один голос продолжает звучать снаружи.
– Шейди! Это же я. Я вернулся. Ты меня вытащила.
А другой, соблазнительный, уверенный – изнутри:
Встряхиваю головой в отчаянной попытке рассеять чары Черного Человека. Поверить в то, что Джесс совершил преступление, невозможно, но и вырвать подозрение с корнем я не в силах. После всего услышанного на свидании в изоляторе? И потом от Джима? Нет.
Брат опускается на колени рядом со мной.
– Положи скрипку. Ты просто не представляешь, какая в ней страшная сила. Что она сделала с
Отшатываюсь от него, встаю и слышу со стороны свой голос:
– Что
Он тоже встает и дерзко вскидывает голову.
– С папой?