— Ролдан… Их все больше…

— Да сейчас!.. Не могу найти, где-то в рюкзаке потерялась!..

— Почему ты не приготовил ее перед боем?

— Откуда я знал, что она может пригодиться? Я их вообще почти все обменял, оставил одну на всякий случай.

Мелких мохнатых созданий становились все больше. Беглым взглядом я уже мог насчитать около двадцати особей. Причем собрались все вокруг меня. Ролдана как будто не замечали.

— Черт… — тихо выругался я. Из экзо-наруча выскочило лезвие. Я даже сам не понял, как это получилось. Возможно, инстинкты самосохранения подали сигнал мозгу… или наоборот.

— Ты, похоже, им понравился, Шой, — выдавил усмешку Ролдан.

— Гранату давай уже. Не нравится мне это.

И тут один чуйвик снова прыгнул мне на нагрудник. Следом за ним — второй. Третий уцепился за плечо правой руки. Еще один заскочил на бедро.

А потом… острая боль пронзила плечо. Я глухо вскрикнул, больше от неожиданности, чем от боли. Махнул рукой и отбросил существо. Вместо него на руку запрыгнуло еще два. И опять резкая боль вспыхнула на запястье и возле локтя. Потом на меня запрыгнул еще один зверек, потом еще. Я попятился, махнул левой рукой, лезвие с легкостью прорезало тело какого-то чуйвика.

Энергоресурс +150

— Ролдан, твою мать! — прокричал я, и увидел, как о сапог ударился блестящий «мандарин».

Низкочастотный звук заполонил все сущее. Я едва сдержался, чтобы не взвыть. Чуйвики глухо засопели и бросились в разные стороны, как тараканы.

— Мелкие гаденыши! — злобно бросил Ролдан, подошел ко мне и подобрал гранату.

Я немного замешкался после звукового удара, помотал головой и вскоре пришел в себя, хотя в ушах все еще звенело. Руку саднило аж в трех местах — мохнатые уродцы оставили глубокие кровоточащие раны на плече и возле локтя. Достал обеззараживающий спрей и обильно побрызгал на укусы.

— Ладно, валим отсюда, пока они не вернулись, — сказал спутник, подхватывая элемент ретранслятора. Я тоже подобрал второй компонент и сунул подмышку.

И мы бегом направились дальше, стараясь как можно быстрее покинуть поляну. Обыскивать тела павших товарищей тоже не стали, хотя я заметил, как Ролдан бросил полный сожаления взгляд на мертвых заключенных.