Наставник сделал долгую паузу, помрачнел и опустил взгляд на кафедру. Звенящая тишина охватила аудиторию, где все могли прочувствовать описанный страх. Каждый студент представил наяву, каково это – видеть приближение своей смерти и быть неспособным что-либо сделать или изменить. Справа от меня кто-то с горечью охнул, отчего Наставник вышел из раздумий и поднял голову.

– Возможно, вы скажете, что это было жестокое решение? – продолжил он. – Вероятно, это так. Но подумайте, что стоит на кону, на что покусились Отступники, выбрав свой путь? Своими действиями они ставят под угрозу мечту всего человечества, всё то, к чему мы стремимся всю свою историю, к раю на Земле. Тем более им дали шанс на искупление, закрывший собой проблему обслуживания Системы. Теперь не нужно выводить так много людей, подвергать их жизни опасности – это возложили на плечи Отступников, чья вина не настолько глубока и кого ещё можно спасти. Это стало их бременем и долгом. Мы смогли отказаться от системы графиков и списков, оставив только возможность добровольцам записываться на дежурства вне Системы. Ведь кому-то всё равно приходилось следить за Отступниками. Провинившиеся проводили достаточно долгое время за пределами капсул, многие сильно постарели и уже не могли вернуться, их тела попросту не смогли бы пережить повторное подключение. Это, безусловно, грустно, но иного выхода у нас не было. К счастью или к сожалению, поток Отступников никогда не иссякал, и так могло продолжаться ещё довольно долго, пока не случилось непоправимое. Инцидент Ноль… он изменил всё.

Наставник сделал глубокий вдох и замолчал. В аудитории раздался слабый ропот непонимания, но никто не решался спросить вслух. Похоже, Наставник тяжело переживал из-за каких-то событий в прошлом, из-за чего наша жизнь, как он говорил, сильно изменилась. Он задумался на некоторое время и прикусил губу, будто снова ощутил вкус от давно забытой горечи поражения. Для нашего лектора было в порядке вещей моментами уходить в себя, в глубокие раздумья, и так же неожиданно возвращаться из пучин своего бурлящего разума. В каждое слово и мысль, которые он пытался до нас донести, Наставник вкладывал всю душу и эмоции, из-за чего его бравурная речь иногда звучала слишком наигранной и преисполненной возвышенной лирикой. Но я точно знал, что каждое его слово исходило от чистого сердца, поэтому после особенно горьких воспоминаний он мог временно замкнуться, чтобы в одинокой тишине собственного разума вновь пережить эти мгновения.

– После Инцидента Ноль всё рухнуло в одночасье, – внезапно и тихо произнёс Наставник. – Вся наша прежняя жизнь, все надежды и мечты были сломлены и отправлены на свалку истории. Из наступления мы перешли в глухую оборону и теряем одну позицию за другой и по сей день. Страх и хаос продолжают шириться на улицах нашей Системы. Время изменилось, пришло время меняться и нам. В тот момент мы поняли, что вся наша исправительная система не давала положительных результатов, число Отступников продолжало расти, и даже те, кто прошёл наказание временем вне Системы, – голос Наставника задрожал, а взгляд опустился на кафедру, – даже они не желали более верить в наши мечты и стремились всячески их разрушить. Отступников больше не пугала перспектива выхода из Системы, они перестали бояться приближения смерти. Но раз их не пугает путь…