— Да.

— Я все равно доберусь до вас.

— Не получится.

Эльф усмехнулся, и в этой усмешке было презрение, которое смешано со страхом. Он боялся меня — я это заметил и двинулся дальше. Однако далеко не прошел.

Мое шестое чувство, которое после мутации, как и другие чувства, усилилось, предупредило об опасности:

«Беда! Отступай! Нельзя идти этим путем! Ловушка!»

Я отступил и сделал это вовремя. Тоннель обвалился. Сверху упала огромная каменная глыба, и если бы я продолжал идти вперед, наверняка, оказался бы под ней.

— Уходи! — из темноты прилетел голос Лусс — иир — кая. — Это последнее предупреждение! Здесь тебе не рады! Прочь, мерзкий червяк!

Чего зря воздух сотрясать? Ублюдочный Лусс — иир — кай обозначил позицию своего народа четко. И если я продолжу движение вниз, наверняка, меня привалят. Чего — чего, а ловушек эльфы за тысячи лет понастроили много. Вот только они не учли одного — помимо официальных дорог под землей есть пути вольных скоу. А еще у меня имелся браслет — навигатор, которому все равному, кому указывать верный маршрут, только бы с ним кровью делились. И если я решил, что получу от эльфов ответы на свои вопросы, так и будет. Все равно мне деваться некуда. Никто меня не ждет и желающих помочь нет. Где вы, добрые волшебники? Кто поможет человеку, который превратился в чудище? А — у–у… Люди-и… Всем похуй… Я предоставлен сам себе.

Покинув одну пещеру, я направился к другой. Шел быстро и уверенно. Мог добраться до цели за четверть часа, Трехрогая скала, о которой говорил разумный скоу, недалеко. Однако произошла заминка. Я почувствовал нестерпимый голод. Такой, что скрутило желудок. Требовалось подкрепиться и пришлось остановиться, сделать привал и открыть рюкзак.

Я не ел больше суток и у меня имелся запас продовольствия: галеты, сухари, тушенка, рыбные консервы и вяленое мясо. На два приема пищи здоровому человеку должно хватить.

Для начала я открыл банку тушеного мяса. Сразу же подцепил кусок говядины и отправил его в рот, пожевал и выплюнул. Дрянь, а не жратва. У мяса не было никакого вкуса, что прессованный картон пожевал, что эту тушенку.

«Порченый продукт», — решил я и отбросил вскрытую банку в сторону.

После тушенки попробовал консервы и вяленое мясо. Тоже не пошло. Еда, которую еще вчера я закидывал в рот с удовольствием, сегодня вызывала только отвращение. Даже сухари не смог грызть. Противно. И вскоре я осознал, что дело не в качестве продуктов, а во мне. Тело трансформировалось, и оно требовало совершенно иной пищи. Какой? Я ослабил над собой контроль. Нос вобрал окрестные запахи, и я почуял еду. В трехстах пятидесяти метрах от меня на поляне находился молодой олененок. Такой свежий. Такой красивый. Такой нежный. Его тело было наполнено энергией, свежей кровью и здоровьем.